Отправлено: 09.07.08 20:56. Заголовок: Русская культура I п..
Русская культура I половины XIX в
Ознаменованный сменой императоров рубеж веков оказался вехой и в развитии культуры. Новый этап характеризовался расширением культурного взаимодействия с другими странами и народами, общей демократизацией творческого процесса и более четкой дифференциацией различных его сфер. Отчетливо меняется колорит эпохи: ушли в прошлое пудреные парики с буклями и косицами, камзолы и т. д.
Наиболее яркой, интересной, передовой областью культуры России в XIX в. становится литература. Ее расцвет во многом был подготовлен деятельностью литераторов XVIII в. К началу столетия в России сформировалась читательская аудитория с развитым вкусом к серьезной литературе, выход в свет нового произведения воспринимался как событие. Писатель, поэт стали заметными фигурами в обществе. Осознание социальной миссии писателя способствовало установлению тесной связи литературы с передовой освободительной идеологией.
Для русской литературы первой половины XIX в. характерна быстрая смена художественных направлений. Господствующие эстетические принципы успевали несколько раз трансформироваться в течение жизни одного поколения. Завершающим аккордом развития классицизма в русской литературе явилась пьеса А. С. Грибоедова «Горе от ума» (1823 г.), в которой традиции классической комедии XVIII в. сочетаются, как у Д. И. Фонвизина, с чертами зарождающегося реализма. В начале века в Европе и в России формируется романтизм – течение в литературе и искусстве, для которого характерен особый интерес к неординарной личности, одинокому Герою, противопоставляющему себя, мир своей души окружающему миру. Для романтиков в творчестве главной задачей является не столько точное воспроизведения реальности, сколько создание «идеала», черты которого обычно придаются главному действующему лицу и отражают отношения автора к действительности. Создателем русского романтизма считают Василия Андреевича Жуковского (1783–1852), поэта, чьи полные меланхолии, народных мотивов и мистических образов произведения (баллады «Людмила» 1808 г., «Светлана» 1812 г.) стали образцами стиля новой литературы. Для романтиков характерен интерес к истории. Не случайно В. А. Жуковским была переведена «Одиссея» Гомера. Император ценил заслуги В. А. Жуковского, ему было доверено воспитание наследника престола, будущего Александра II, в 1841 г. Жуковский был избран академиком Петербургской АН. Помимо него представителями романтизма были поэты-декабристы К. Ф. Рылеев, В. К. Кюхельбекер, А. А. Бестужев (Марлинский), А. И. Одоевский. Идейная основа их творчества, конечно, очень отличается от романтизма Жуковского. В ней преобладает поэзия борьбы, свободы, она гораздо более оптимистична. Иначе как романтическими нельзя назвать и ранние произведения Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837) и Михаила Юрьевича Лермонтова (1814–1841).
Пушкин относится к числу тех писателей, чей творческий путь был отмечен обращением к различным художественным направлениям. Как уже было сказано, ранний Пушкин – романтик, в его произведениях можно даже обнаружить некоторое влияние сентиментализма. В то же время он считается родоначальником русского реализма. Его роман в стихах «Евгений Онегин» был назван В. Г. Белинским «энциклопедией русской жизни». На первый взгляд Онегин напоминает излюбленный тип романтического героя – разочаровавшийся в жизни, уставший от великосветского общества молодой человек, стремящийся к уединению в деревенской глуши. Однако, внимательно вглядевшись в его образ, нетрудно заметить, что сам автор отнюдь не считает затворничество Онегина благородным и поэтичным и не пытается убедить в этом читателя. Это не романтический «идеал». Пушкин рисует реалистический портрет человека, который «играет» для самого себя одинокого романтического героя. «Заигравшись», Онегин не смог оценить искреннего чувства в совсем не соответствующей романтическим канонам, не «таинственной», не «роковой» деревенской барышне Татьяне. Для Онегина дороже оказывается его красивая поза, за что он и расплачивается в итоге. Помимо «Онегина» выдающимися образцами реализма в творчестве А. С. Пушкина являются историческая драма «Борис Годунов», повести «Капитанская дочка», «Дубровский».
Не просто складывались отношения А. С. Пушкина с властью. Близость декабристам, независимый характер стали причиной достаточно прохладного отношения к нему со стороны Николая I. Ссылки и опалы сменялись сомнительными императорскими милостями, такими например, как пожалование низшего придворного чина камер-юнкера, не подходящего Пушкину ни по возрасту, ни по занимаемому месту в обществе.
Трагической была гибель поэта. Конфликт, разгоревшийся при молчаливом попустительстве великосветского окружения, привел к дуэли, необходимость участия в которой была продиктована понятиями дворянской чести, к которым сам А. С. Пушкин относился очень серьезно. Пушкин был убит в возрасте 37 лет.
Традиции Пушкина в литературе продолжил его младший современник М. Ю. Лермонтов. Ранние произведения Лермонтова – это в основном любовная лирика. Однако со временем в его поэзию наряду с темой трагичной, несчастной любви входит гражданская тематика. Известность ему принесло стихотворение «На смерть поэта», посвященное гибели А. С. Пушкина. За ним последовали «Родина», «Бородино». Как и его великий предшественник, М. Ю. Лермонтов в своем творчестве сочетал романтизм и реализм. Поэзия романтического одиночества и противостояния миру нашла отражение в поэмах «Мцыри» и «Демон». Вершиной лермонтовского реализма считается роман «Герой нашего времени». Драматургия М. Ю. Лермонтова представлена пьесой «Маскарад», написанной в 1835 г.
Дальнейшее развитие литературы было связано с укреплением позиций реализма. Важной вехой в этом процессе было творчество Николая Васильевича Гоголя (1809–1852). Его считают первым писателем так называемой «натуральной школы» в русской литературе, т. е. того течения, которое сейчас принято именовать «критическим реализмом». Наследие Н. В. Гоголя многообразно. Это и колоритные зарисовки быта малоросских помещиков в повестях «Миргород», и наполненные фантастическими и сказочными мотивами украинского фольклора «Вечера на хуторе близ Диканьки», и мистичные «Петербургские повести» в которых гротеск, фантастика («Нос») сочетаются с пронзительно реалистичным изображением жизни задавленного жизнью «маленького человека» («Шинель»). В 1835 г. Н. В. Гоголь закончил комедию «Ревизор», сюжет которой был подсказан ему А. С. Пушкиным. Комедия без положительного героя, в образах вороватых провинциальных чиновников она демонстрировала портрет всей чиновно-самодержавной Российской империи. Не случайно фраза городничего в финальной сцене: «Над кем смеетесь? Над собой смеетесь» воспринималась как адресованная в зрительный зал. Своеобразным сочетанием сатиры и лирики, реализма и гротеска является неоконченное произведение Н. В. Гоголя «Мертвые души», названное самим писателем поэмой.
На середину века пришелся расцвет творчества графа А. К. Толстого (приходившегося Л. Н. Толстому троюродным братом). Из наиболее известных произведений А. К. Толстого следует назвать стихотворение, впоследствии ставшее популярным романсом «Колокольчики мои…», и исторический роман «Князь Серебряный».
Особое значение, которое приобрела в I половине XIX в. литература, обусловило появление литературной критики как самостоятельного жанра. Высшие достижения в этой сфере связаны с именем Виссариона Григорьевича Белинского (1811–1848), значение творчества которого выходит далеко за пределы узколитературоведческих вопросов. В. Г. Белинский был одним из тех мыслителей, усилиями которых утверждалось высокое гражданственное звучание русской литературы. Во многом благодаря В. Г. Белинскому литературная критика в России стала пространством идейной борьбы, форумом, на котором обсуждались важнейшие вопросы жизни общества, трибуной, с которой передовые идеи шли в массы.
Еще одним прямым следствием развития словесности можно считать возрастание роли драматического театра в жизни общества. Большой резонанс вызывали спектакли, шедшие на сценах московского Малого театра и петербургского Александринского. В 20–30-х гг. XIX в. классицизм был вытеснен из репертуара пьесами романтической направленности. Эпоха породила плеяду замечательных актеров, творчество которых отличалось эмоциональностью, правдивостью, глубоким внутренним содержанием: П. С. Мочалов, М. С. Щепкин, А. Е. Мартынов.
Первая половина XIX в. ознаменована расцветом русской музыки, связанным, прежде всего, с именем Михаила Ивановича Глинки (1804–1857), вошедшего в историю как первый русский композитор мирового значения. М. И. Глинка считается основателем русской классической музыки. Его оперы «Жизнь за царя» и «Руслан и Людмила» во многом определили дальнейшее развитие русской оперной музыки на много десятилетий вперед. Отличительной чертой творческого подхода композитора было использование мотивов русского фольклора, народной музыки. «Создает музыку народ, а мы, композиторы, только ее аранжируем», – считал М. И. Глинка. Писал Глинка и романсы.
Развитие национальной темы в музыке продолжил младший современник Глинки Александр Сергеевич Даргомыжский (1813–1869). Новаторство Даргомыжского выразилось в поиске новых выразительных средств в музыке. Основным средством создания индивидуального образа служило для Даргомыжского музыкальное воспроизведение интонаций живой человеческой речи. Его опера «Русалка», в основу которой был положен пушкинский сюжет, знаменовала рождение нового жанра – народно-бытовой психологической драмы. Даргомыжский обогатил жанры вокальной лирики: песня «Старый капрал», сатирико-комические песни «Червяк» и «Титулярный советник».
Существенный вклад в развитие в русской музыкальной культуры внесли современники Глинки А. А. Алябьев, А. Е. Варламов, А. Л. Гурилев, известные сегодня, в основном, как авторы романсов.
В отличие от других видов искусства в русской архитектуре I половины XIX в. сохраняет свои позиции классицизм, вступивший в стадию наивысшего развития – зрелый или высокий классицизм, часто именуемый русским ампиром. Крупнейший архитектор этого времени Андрей Никифорович Воронихин (1759–1814). Главное творение Воронихина – Казанский собор, величественная колоннада которого образовала площадь в центре Невского проспекта, превратив собор и окружающую застройку в важнейший градостроительный узел центра Петербурга. В 1813 г. в соборе был погребен М. И. Кутузов и собор стал своеобразным памятником победам русского оружия в войне 1812 г. Позже на площади перед собором были установлены статуи Кутузова и Барклая де Толли, исполненные скульптором Б. И. Орловским.
Вид греческого храма придал зданию Биржи архитектор Ж. Тома де Томон (1760 – 1813), швейцарец по происхождению, приехавший в Россию еще в XVIII в. Монументально-лаконичный силуэт, мощная дорическая колоннада Биржи в сочетании с поставленными по краям ростральными колоннами организуют не только ансамбль стрелки Васильевского острова, разделяющей два русла Невы перед ее впадением в Финский залив, но и влияют на восприятие как Университетской, так и Дворцовой набережных.
Важную роль в формировании архитектурного облика Петербурга играет здание Адмиралтейства, возведенное по проекту А. Д. Захарова. Фасад Адмиралтейства растянулся на 406 м. В центре его расположена триумфальная арка с высоким золоченым шпилем, ставшим одним из символов города.
Высшим достижением ампирной архитектуры Петербурга явилось творчество знаменитого архитектора Карла Ивановича Росси (1775–1849). Наследие его огромно. Он проектировал целыми ансамблями. Так, создавая Михайловский дворец (ныне Русский музей), Росси организовал площадь перед дворцом, наметив эскизы фасадов, выходящих на площадь домов, спроектировал новые улицы, связавшие дворцовый комплекс с окружающей городской застройкой, Невским проспектом и пр. Принял К. И. Росси участие в оформлении Дворцовой площади, прилегающей к Зимнему дворцу Растрелли. Росси замкнул ее классически торжественным зданием Генерального Штаба, украшенным триумфальной аркой, вершина которой увенчана колесницей Славы. К. И. Росси были спроектированы здания Александринского театра, Публичной библиотеки, Сената и Синода.
Замечательные памятники ампирной архитектуры создал В. П. Стасов. Им спроектированы Павловские казармы на Марсовом поле в Петербурге и Императорские конюшни. С 1818 по 1858 г. французским архитектором Огюстом Монферраном строился грандиозный Исаакиевский собор – здание, чьи несколько тяжеловесные, перегруженные декором формы свидетельствовали о начале кризиса классицизма в архитектуре и наступлении эпохи эклектики (смешения стилей).
В Москве выдающимся мастером зрелого классицизма стал Осип Иванович Бове (1784–1834). Им было построено здание Большого театра, спроектирована Театральная площадь, возведены Триумфальные ворота на въезде в город со стороны Петербурга и пр. Много и плодотворно работали в Москве архитекторы Д. И. Жилярди и А. Г. Григорьев. Особенно интересны их проекты московских жилых домов и усадеб.
В 1804–1818 гг. И. П. Мартос, скульптор, чья творческая карьера началась еще в XVIII столетии, создает памятник Минину и Пожарскому, средства для строительства которого были собраны по общественной подписке. В памятнике воплотились настроения патриотического подъема, охватившие русское общество в связи с отражением нашествия войск Наполеона. Развитие скульптуры тесно связано с развитием архитектуры. Особенно много работ, органично включенных в различные архитектурные ансамбли, было создано скульпторами С. С. Пименовым и В. И. Демут-Малиновским (Колесница Славы на Триумфальной арке Росси, скульптурные группы у Горного института Воронихина и пр.). Интересно также творчество скульпторов И. П. Витали (бюст Пушкина, 1837 г.; ангелы у светильников на углах Исаакиевского собора), П. К. Клодта («Укротители коней» на Аничковом мосту в Петербурге, конный памятник Николаю I, установленный на площади перед Исаакиевским собором).
Господствующим стилистическим направлением в живописи в I половины XIX в. стал романтизм. Выдающимся мастером романтического портрета был Орест Адамович Кипренский (1782–1836). Среди многочисленных его работ особенно интересны портреты современников художника поэтов В. А. Жуковского и А. С. Пушкина. Отзыв Пушкина о своем портрете вполне характеризует творческую манеру Кипренского, в которой портретное сходство, правдивость сочетались с некоторой романтической идеализацией изображаемого персонажа: «Себя как в зеркале я вижу, но это зеркало мне льстит». Не менее прославленным портретистом был Василий Андреевич Тропинин (1776–1857), сын крепостного крестьянина, сам он освободился от крепостной зависимости в возрасте 45 лет. Мастерство принесло ему всеобщее признание и звание академика. Для живописи Тропинина характерны простота, безыскусность, достоверность передачи бытовой обстановки, в которую он помещал портретируемую модель. Одна из лучших его работ – портрет сына Арсения. Тропинин является создателем одного из прижизненных портретов А. С. Пушкина (1827 г.).
Родоначальником бытового жанра в русском искусстве явился Алексей Гаврилович Венецианов (1780–1847) («Гумно», «На пашне. Весна», «Утро помещицы»), художник и педагог. Венецианова привлекало изображение деревенской жизни. Деревня на его полотнах предстает в сильно идеализированном виде, но все же сам факт обращения к народному быту является свидетельством определенного этапа в развитии, приведшем в последствии к формированию в полной мере реалистического искусства. Традиции бытописательства нашли продолжение в творчестве П. А. Федотова – художника, которого часто называют «Гоголем в живописи». Его работы носят, как правило, сатирический характер, в них перед зрителем разворачивается целая история. Таковы его полотна «Свежий кавалер», «Сватовство майора».
Величайшим мастером романтической живописи был Карл Павлович Брюллов (1799–1852). Окончив с золотой медалью Академию художеств, Брюллов уехал в Италию. В своем искусстве художник сочетал лучшие традиции академической школы, эмоциональность романтизма и стремление к исторической правде, которое позволяет говорить об элементах реализма в его творческой манере. К. П. Брюллов получил признание и славу уже при жизни. Его картина «Последний день Помпеи» стала настоящим событием в культурной жизни того времени. Брюллов был выдающимся портретистом. Он писал как замечательные по красоте парадные портреты («Всадница» 1832 г.; портрет графини Ю. П. Самойловой 1839 г.), так и камерные, отличающиеся тонким психологизмом (портрет А. Н. Струговщикова 1841 г.; Автопортрет 1848 г.).
Совсем по другому складывалась судьба другого великого живописца эпохи Александра Андреевича Иванова (1806–1858). Он не был любимцем высшего света, вел жизнь наполненную работой, много сил отдавал изучению философии и истории религии. Главным его произведением, замысел которого он долго вынашивал, к которому шел всю жизнь была картина «Явление Христа народу». Созданию этого монументального полотна он посвятил двадцать лет (1837–1857 гг.) В процессе работы над картиной было создано огромное количество набросков и эскизов, имеющих самостоятельную художественную ценность.
В жанре морского пейзажа (так называемой марины) работал И. К. Айвазовский (1817–1900). Его полотна поражают удивительно живописным изображением морской стихии. Пронизанные лучами солнца волны, грозовое небо – излюбленные мотивы И. К. Айвазовского. Хрестоматийную известность приобрела картина «Девятый вал» (1850 г.), являющаяся ярким примером непревзойденного профессионализма мастера и свидетельствующая о романтическом складе его творчества в этот период.
Отправлено: 09.07.08 21:05. Заголовок: Особенности и традиц..
Особенности и традиции воспитания дворянок в России в первой половине 19 века.
Воспитание мальчиков и девочек различалось с древних времен: из мальчиков готовили будущих воинов, а из девочек хозяек. В восьмом веке в большой бедной семье девочка считалась обузой и мать была вправе убить новорожденную, избавив тем самым семью от лишнего рта. С принятием христианства на Руси отношения в семье стали гуманнее. Основное внимание уделялось душевному развитию ребенка. Родители строили свои отношения с ребенком, руководствуясь домостроем. Поощрялись наказания, родителям нельзя было улыбаться своим детям, так как это считалось не душеспасительным. Воспитывался не ум, а хозяйственность. Детей активно включали в работу по дому. Дочь продолжала считаться обузой для семьи, поэтому ее надо было либо удачно выдать замуж, либо отдать в монастырь. Царевны любого возраста были укрыты от посторонних глаз, тогда как царевичи - только до 15 лет. Из мужчин их видел только царь, да и то редко, даже не садясь сними за обеденный стол. Из дворца царевны имели право выходить только в церковь или выезжать в монастырь, где стояли на службах за специальной перегородкой. Замуж выйти они не могли, поскольку на Руси для них не было равной пары, а за иностранцев выходить не могли из-за различия вероисповедания. Обучались царевны шитью, рукоделию, чтению и письму на уровне составить послание и понять религиозную книгу. Позже такой порядок упразднился: царевна Софья получила образование у Симеона Полоцкого и выходила в свет. В 1086 году княгиня Анна Всеволодовна собрала при Андреевском монастыре Киева около 300 воспитанниц для обучения их (писанию, такоже ремеслам, пению, швению…), а в 13 веке в Суздале существовали училища для девочек. 18 век- время значительных преобразований страны: в жизненных установках, быту, нравах, взглядах русского общества. Глубокие социальные перемены влекли за собой не только изменение внешнего облика русского человека( одежда, прическа, поведение), но и внутреннего его содержания. Надо было ввести женщину в общественную жизнь. Большое внимание уделялось изучению иностранных языков, которые в 18 веке знали лишь отдельные представители высшего общества. Дети некоторых богатых семей прежде всего девочки, получали домашнее воспитание и образование, для чего в семьи приглашали учителей в основном иностранцев. В качестве домашних учителей иностранцы впервые появились в семье Петра первого и царицы Прасковьи Федоровны, вдовы брата Петра. С этого времени образованию царевен стали уделять значительно больше внимания. Например дочерей Петра первого- Анну и Елизавету обучали грамоте, иностранным языкам( французскому, итальянскому, немецкому), учили со вкусом одеваться, танцевать, петь, а также правилам европейского этикета. Стройной системы домашнего воспитания не было. В одних дворянских семьях детям давали слишком много воли, в других- наказывали за малейшую провинность. Активную роль в семейном воспитании играли иностранные учителя и воспитатели, на которых во второй половине 18 века резко увеличился спрос. Их труд, далеко не всегда квалифицированный, щедро вознаграждался. Такое обучение не приносило пользы, и многие дворяне, кичившиеся своим знанием и положением, нередко использовали иностранные слова не к месту, не задумываясь над их истинным значением. Более того, многие, даже образованные дворяне, подчас не знали своего родного языка. Открытие Московского университета внесло определенные коррективы в семейное воспитание: для обучения детей на дому стали приглашать студентов, несомненно, значительно лучше подготовленных, чем заезжие иностранцы. Для девочки домашнее воспитание начиналось с того, что ей выписывалась гувернантка, обычно француженка, иногда англичанка. Образование сводилось к знанию одного- двух языков- французского и немецкого, знание английского языка поднимало уровень образования до высокого. Кроме того, дворянка должна была уметь танцевать, держать себя в обществе, рисовать, петь, играть на музыкальном инструменте, знать чуть-чуть истории, географии, словесности. (Лотман). К середине 18 века немцы и французы служили в каждом богатом дворянском доме учителями или воспитателями. Детей обучали не только языкам, но их вводили в круг европейского общения, в мир европейской литературы и философии. Женщина, игравшая в обществе 18 столетия более значительную роль чем в прежние времена, приобретя некоторую свободу действий, все же постоянно чувствовала ее ограничение. Например, девушка, присутствующая на ассамблее не могла более одного раза протанцевать с одним кавалером, если тот не является ее родственником. В беседах от нее требовалось молчание, внимательное слушание и ответы «да-с» или «нет-с». ( Однако со временем такие требования изменились. Так, Е.Н.Ушакова пишет о Н.Н.Гончаровой: «Алексей Давыдов был с нами в собрании и нашел, что Карс (Гончарова) должна быть глупенька, он по крайней мере стоял за ее стулом в мазурке более часу и подслушивал ее разговор с кавалером, но только и слышал из ее прелестных уст: да-с и нет-с.» В соответствии с требованиями общества русская девушка должна была обладать многими добродетелями, в число которых входили «охота и любовь к слову, к службе Божией, истинное познание Бога, страх Божий, смирение, благодарение, почитание родителей, трудолюбие, милосердие, бережливость, молчаливость и прочая» ( часть книги « Юности честное зерцало», посвященное воспитанию девушки, «Девической чести и добродетели венец»). Развитие страны требовало не только образованных мужчин, но и женщин. Была предпринята попытка отправить за границу для обучения дочерей из знатных семейств, но сопротивление этому оказалось слишком сильным. Русское высшее общество предпочитало обучать дочерей на дому. Государство, заинтересованное в развитии женского образования, пыталось делать это необычным способом, приняв специальный указ, по которому запрещалось венчать дворянских девушек, не умеющих самолично написать хотя бы свою фамилию. Появились первые программы женского образования, разработанные Ф.С.Салтыковым. В одной из глав своих «Пропозиций» он предложил во всех губерниях создать школы на основе женских монастырей, в которых бы обучались девочки от шести до пятнадцати лет домоводству и изяществу. Для домоводства необходимы были грамота и арифметика, для изящества- иностранные языки, музыка, пение, танцы и рисование. Самое серьезное внимание, по Салтыкову, следовало уделять нравственному воспитанию и подготовке девушек к материнству. Программа Салтыкова нацеливала общество на воспитание в женщине не только духовности, что было характерно для русской педагогики в древности, но также на воспитание в ней изящества манер, умения нравиться и привлекать к себе внимание. Не меньшее внимание уделялось приобретению знаний, необходимых ей в деле воспитания детей и ведения домашнего хозяйства. Во второй половине 18 века в связи с усилением влияния дворянства, ставшего социальной опорой власти, широко развивалось дворянское образование, основой которого стали закрытые учебные заведения. Для обучения дворянских дочерей был создан в 1764 году при Смольном женском монастыре институт, учиться в котором считалось весьма почетным и в 19 веке. Сюда принимали девочек пяти-шести лет из богатых и знатных семей, а также из небогатых, но имевших для обучения здесь веские причины, например, отец- генерал, погибший за Отечество, или заслуживший покровительство двора. Воспитанницы жили в институте, подолгу не видя своего дома и родных, посещения родителей разрешались крайне редко. В уставе учебного заведения отмечалось, что родители поручают государству опеку над дочерьми до восемнадцатилетнего возраста и не станут требовать их обратно. Задумывалась широкая программа обучения иностранным языкам (немецкому, французскому, итальянскому), физике, математике, астрономии, танцам, архитектуре, но в действительности обучение в Смольном проходило поверхностно: серьезно относились лишь к иностранным языкам, танцам и рукоделию, тогда как физика и математика сводились к самым элементарным знаниям. Воспитанницы обучались домоводству, их учили вязать чулки, шить платья, вышивать. Много внимания уделялось эстетическому циклу: рисованию, лепке, игре на музыкальных инструментах. Обучение длилось двенадцать лет, разделенных на четыре ступени по три года. В уставе были четко определены не только учебные дисциплины, но воспитательные задачи, форма одежды и условия проживания воспитанниц каждой ступени. В каждом отделении назначались: надзирательница, ведущая строгий надзор за всем происходящим, учительницы, служанки. Воспитанниц первой ступени (от шести до девяти лет) называли «кофейницами» по цвету их форменных платьев. Девочки изучали богословие и благонравие, арифметику, русский и иностранные языки, рисование, танцы, пение, музыку, вязание, шитье. На второй ступени девочки девяти- двенадцати лет («голубые»), помимо всего перечисленного, изучали географию, историю, начатки экономических знаний (домоводство). Отчаянные и непослушные воспитанницы этого возраста часто доставляли учительницам много хлопот, не выполняли уроков. Воспитанницы третьей ступени, девочки двенадцати- пятнадцати лет, носили серые платья и изучали архитектуру, геральдику, читали исторические и нравоучительные сочинения. Девушки последней ступени (пятнадцать-семнадцать лет), или «белые» на занятиях носили форму зеленого цвета, белые же платья надевали на балы, устраиваемые для них в институте. Широко распространилось мнение, что театр способствует идеальному воспитанию, поэтому с 1771 года в Смольном институте во время праздников стали устраивать силами самих учащихся спектакли, на которые приглашались придворные зрители. Целью учебы в Смольном для небогатой девушки являлась возможность стать фрейлиной, для богатой - удачное замужество, сами знания мало кого интересовали, поэтому учились воспитанницы спустя рукава. На выпускном экзамене от них требовалось рассказать лишь один билет, заранее известный, однако присутствие на экзамене кого-либо из царской семьи заставляло выпускниц волноваться (см. Лотман 2000). Среди смолянок существовал обычай кого-нибудь «обожать». Обычно девочки выбирали предметом своего обожания воспитанниц старших ступеней. Непременным условием было шептать вслед «предмета»: «Восхитительная! Ангел!». Сами старшие «обожали» членов царской семьи- это культивировалось (см. Лотман 2000). Что касается домашнего уклада и женского быта, то реформы Петра Первого сломали устоявшиеся стереотипы - женщины-дворянки стремились внешне изменить свой облик и приблизиться к типу западно-европейской светской женщины. Изменяются прически - становится обязательным парик. Парики пудрили. Изменяется весь способ поведения- дворянки стремятся как можно меньше походить на своих бабушек и на крестьянок.
В модах царила искусственность, много сил тратилось на изменение внешности. Стали популярны мушки из тафты и бархата, причем места, куда наклеивались мушки имели свой смысл. Комбинация мушек и жестов веером (мушку можно было им прикрыть или оставить на виду) позволяла создать «язык кокетства».
Дамы вели преимущественно вечерний образ жизни, а поскольку при свечах лица бледнеют, им нужен был яркий макияж, для которого использовалось много румян.
Жизнь светской дамы проходила среди балов, кокетства, танцев и пения. Семья, хозяйство, дети отодвигались на второй план. Модно было иметь любовника.
В то же время жизнь дворянки монотонна: ее увеселения составляют приемы гостей на именины и церковные праздники, без повода приехать могли только родственники. Говорили женщины о хозяйственных делах, сплетничали (особенно в провинции, где не было принято кокетничать). Распространены были карточные игры и танцы.
В городе утро дворянок проходило в обмене новостями. Начиналось оно с макияжа, за ним следовал легкий завтрак и наряд. Во время утренних визитов - званных обедов - еду подавали не сразу, а проводили около часа за разговорами. После обеда беседы возобновлялись, причем дамы удалялись в отдельные покои (см. Пушкарева год).
В 70 годах 18 века зарождается романтизм. С появлением работ Ж.Ж.Руссо становится принятым стремиться к природе, к «естественности» нравов и поведений.
Одежды становятся просты, шьются из легкой ткани. Отказ от париков. Вместо румян используются белила, так как бледность объявляется обязательным элементом женской привлекательности. Другим элементом красоты женщины является полнота. Портретисты специально «укрупняют» заказчиц. Женщина той поры ест много и не стесняется этого.
В эпоху романтизма мода на здоровье кончается. Выглядеть здоровой считается вульгарным. Красивая бледность- знак глубины сердечных чувств. Идеал женщины бледная, мечтательная, ей идет грусть.
В это же время стали ценить ребенка, детство. Дворянки сами стали кормить детей грудью (до этого нанимали кормилиц). Появляется детская одежда, комната, игры. Все это- целиком заслуга женщины, так как мужчина погружен в служебные дела. Чтобы создать детский мир женщине нужно много читать. К концу 18 века появляется новое понятие - женская библиотека.
В отличие от предшествующих столетий этикет 19 века носил буржуазный характер; общепринятые правила поведения, приобретая интернациональный характер, были распространены среди всех слоев обществ. Требования к воспитанному человеку были одинаковыми во всех странах Европы и Америке.
Этикетные формы больше не были связаны с поведением при дворе монарха, а касались всех и были направлены на регламентирование ежедневного бытового поведения каждого, что происходит и в наши дни. Но по сравнению с 20 веком, прошедшее столетие культивировало гораздо более разветвленную систему этикетных норм и установок, касающихся самых мелких деталей личной и социальной жизни человека, в результате чего влияние этикета на частную жизнь индивида было чрезвычайно велико.
И в более ранние эпохи правила поведения третьего сословия отличались от этикета аристократии, но в 19 веке средний класс становится определяющим в обществе и, отвергая аристократические церемонии, создает свои представления о хороших манерах, зачастую не менее жесткие. Знатность происхождения перестает быть столь важной, а богатство еще не дает права на положение в обществе - необходимо было соответствовать некоему поведенческому стереотипу, который лучше всего определяется словом «респектабельность». Предполагалось, что мужчина должен всецело стремиться к тому, чтобы собственным трудолюбием и добропорядочным поведением занять подобающее место в обществе, а идеал женщины - стать возможно более достойной женой и матерью, ограничивающей свои интересы семейным кругом, строго следящей за соблюдением своими домашними принятых правил поведения, являя собой пример их выполнения. Стало больше цениться религиозное благочестие, выражавшееся в ежедневных семейных молитвах перед едой и на ночь. Внешнее соблюдение религиозных правил-предписаний дошло до поистине тартюфовского показного благочестия. В этот период появляется фраза «ножки надо закрывать даже у рояля», так как упоминание многих частей человеческого тела было строго табуировано, как и упоминание о беременности, рождении ребенка, некоторых предметах туалета, самой невинной взаимной склонности людей противоположного пола и невероятном множестве других вещей, принцип отбора которых обычно недоступен для понимания современного человека.
Отправлено: 09.07.08 21:31. Заголовок: Правила поведения же..
Правила поведения женщин в 19 веке
Чрезвычайно усложнены были правила поведения женщин и в отношении женщин. Жизнь респектабельной женщины 19 века была окружена системой запретов, сопровождавших ее с младенчества. Так, девушки до замужества не могли есть в гостях, много говорить, демонстрировать свои знания в какой-либо области, зато от них требовалось «умение» легко краснеть и падать в обморок (что, правда, при существовавшей тогда суровой моде на ношение корсетов было нетрудно). Девушке нельзя было выходить одной куда бы то ни было и оставаться наедине с мужчиной в течение хотя бы нескольких минут, даже если этот мужчина был ее женихом. Она должна была просто одеваться, никогда громко не говорить, не смеяться. Ее родители тщательно следили за кругом ее чтения, знакомств и развлечений. Впрочем, после замужества предписания этикета для женщины становились немногим легче - она по-прежнему не могла принять гостей-мужчин в отсутствие мужа, предпочитала не появляться одна в общественных местах и строжайшим образом следила за своей речью и манерами. Мужчины, в свою очередь, должны были всячески подчеркивать привилегированное положение и благочестие дамы, что выражалось в оказании бесчисленных мелких услуг и существовании таких норм этикета, как обязательное вставание, снятие шляпы перед женщиной, обязанность открывать перед ней двери, помочь сесть, нести все ее вещи от перчатки до дамской сумочки и т. п.
В этот период также усложняется система нанесения взаимных визитов, которые четко регламентировались по значению и времени. Входят во всеобщее употребление визитные карточки, причем многие страницы тогдашних руководств по этикету заполнены правилами оформления и послания карточек на случай свадьбы, рождения ребенка, соболезнования, приезда, отъезда, формального визита, поздравления и т. п.
Также строго регламентировались правила приема гостей, застольные манеры, одежда для определенных случаев, ритуалы приветствия и темы бесед. Лишь неукоснительное выполнение всех этих правил давало человеку возможность быть принятым в своем кругу, каким бы этот круг ни был. Естественно, манеры представителей высшего света и мелких буржуа различались между собой, но только непременное их соблюдение делало человека «респектабельным», т. е. уважаемым и полноправным членом общества.
Отправлено: 09.07.08 21:33. Заголовок: Светская жизнь ..
Светская жизнь
Набор светских развлечений к началу 19 века включал официальные и семейные визиты, обязательно балы в течение зимы - главное место знакомств потенциальных невест и женихов, поездки в театр (для дам только ложи), гулянья в парках, катания в праздники. Все эти развлечения становятся все более открытыми, в подражание парижским появляются публичные балы и маскарады, куда можно было просто купить билет. Планировка столичных и провинциальных городов включает бульвары - по ним прогуливаются, сидят на скамейках с книгой или рукоделием. Все больше внимания уделяется спортивным занятиям - охоте и верховой езде, как и прежде, но особенно аристократичным считается к концу века лаун-теннис. Характер массового увлечения приобретает бег на коньках. К развлечениям стремятся и низшие сословия: самым доступным для них оказываются цирк и кинематограф. Появляется эстрада в современном понимании этого слова. Актеры, прежде в общественном сознании принадлежавшие к самым низам общества, становятся кумирами публики, и принимать их у себя теперь большая честь. Большим успехом пользуются «живые картины», любительские спектакли. Начало 19 века – время развития салонов, кружков, обществ различной направленности (музыкальных, литературных, спортивных). Предреволюционные процессы изменили коллективные формы дворянского досуга. С целью изыскания средств, в дворянские клубы стали допускать представителей других сословий, что помогало поддерживать в них былой блеск и великолепие. Начались поиски более камерных форм досугового времяпрепровождения, получили распространение аристократические клубы и кружки по интересам различных направлений: художественные, литературные, музыкальные, любителей балета и пр. Стали популярны виды спортивных занятий, требующие больших затрат и специально оборудованных площадок, что, в свою очередь, требовало объединения средств: большой теннис, конный спорт. Активно развивались клубы в офицерской среде (напр., гостиная офицеров Измайловского полка, увлекающихся литературой). В начале 19 века центрами литературно-художественной и общественной жизни являлись литературные салоны и кружки. По своему типу и составу подразделялись на общества, имевшие устав, регламентировавший деятельность их членов. На литературных собраниях обсуждались социальные проблемы, литературные новинки, читались произведения поэтов, писателей, позже ставшие шедеврами русской и мировой литературы.
Отправлено: 09.07.08 21:57. Заголовок: Исходя из прочитанно..
Исходя из прочитанного: хрупкая и бледная, молчаливая и мечтательная, послушная и рассудительная, скромная и ненавязчивая, добрая и образованная Анна Платонова - идеальная барышня первой половины 19 века.
Отправлено: 10.07.08 11:58. Заголовок: Надо будет Иван Иван..
Надо будет Иван Иванычей и Чацких подружить на страницах моей драмы.
Татьяна, Платонова - на все времена. Только вот толпа этого не понимает. И не первая половина 19 века и вторая, а до Отечественной войны и после. Именно тогда нравы более всего поменялись.
Отправлено: 12.07.08 13:13. Заголовок: Татьяна пишет: Исхо..
Татьяна пишет:
цитата:
Исходя из прочитанного: хрупкая и бледная, молчаливая и мечтательная, послушная и рассудительная, скромная и ненавязчивая, добрая и образованная Анна Платонова - идеальная барышня первой половины 19 века.
И это вызывает почему-то жуткий негатив у некоторых. До сих пор не понимаю, почему?
Наверно надо искать причины в психологии. Но важную роль играет и окружающая среда: если зрителю с начала 90х навязывали такие нравственные идеалы, как стерва, идущая напролом в своих желаниях, хабалка, свободные нравы и отрицание чего бы то ни было положительного, то соответственно и воспитали его. Как в "Дневном дозоре", побеждает негатив, поэтому героиня - воплощение доброго и светлого - стала врагом.
Отправлено: 15.07.08 00:11. Заголовок: Все дело в моде. Сей..
Все дело в моде. Сейчас очень модно вести себя по-мужски: проявлять инициативу, резко высказываться, стервозничать... Поколение, воспитанное на стебе, сплошной унисекс. Конечно, Анна далека от всего этого, многие критики не удосужились разбираться в этом образе по-настоящему.
Отправлено: 10.08.08 11:26. Заголовок: Вот несколько любопы..
Вот несколько любопытных фактов из интересующей нас эпохи.
Шестаков М.В.
Алфавитный список дворян Тамбовской губернии... - как источник по изучению социальной истории провинциального дворянства конца ХVIII - первой половины ХIХ в.
История русского дворянства, в том числе и провинциального, в последнее время вызывает повышенный интерес у историков, так как это было правящее сословие в России, игравшее решающую роль в политической, экономической и духовной жизни страны. В Государственном Архиве Тамбовской области (ГАТО), существует фонд №161 (Тамбовское губернское дворянское депутатское собрание). В этом фонде находятся источники по изучению социальной истории русского провинциального дворянства конца ХVIII - начала ХIХ в. Речь идет о группе источников с общим названием Алфавитный список дворян.... Источник сформирован по принадлежности к определенному уезду Тамбовской губернии: Елатомскому, Кирсановскому, Козловскому, Лебедянскому, Липецкому, Борисоглебскому, Моршанскому, Спасскому, Тамбовскому, Темниковскому, Шацкому, Усманскому. Источники были составлены для продолжения дворянской родословной книги в силу состоявшегося в апреле 1785 г. Высочайшего Манифеста (Жалованная грамота дворянству). Они составлялись канцелярскими работниками и контролировались уездными дворянскими предводителями. Алфавитные списки дворян ... просуществовали до конца 20-х гг. ХIХ в., хотя их содержание значительно изменилось. В списках... указывался дворянин, его чин и сколько у него состоит крепостных душ обоего пола и в каких селах и деревнях. В дальнейшем пришлось отказаться от Алфавитных списков дворян..., на наш взгляд это объясняется тем, что ревизские сказки давали больше сведений о количестве крепостных крестьян у того или иного дворянина, а книги о записи в дворянский род по Тамбовской губернии вполне удовлетворяли губернские и уездные дворянские собрания.
Алфавитный список дворян... каждого из уездов написан по одной форме, в виде таблицы из семи граф. В графу первую писалось имя дворянина его фамилия и отчество (указано, имя отца данного дворянина) и его возраст. В графу вторую записывалось семейное положение дворянина (холост, женат, вдов, сословное происхождение супруги дворянина, ее возраст). Третья графа отводилась под информацию о составе семьи дворянина, как мужского так и женского пола (имя, возраст, место службы), иногда попадаются данные о их семейном положении: холост, женат, количество детей. Четвертая и самая большая графа называлась: Сколько за ним по последней ревизии наследственных или покупных или в приданое полученных обоего пола душ ныне состоит и во скольких селах и деревнях. В эту графу записывались населенные пункты данного уезда, где у дворянина были крепостные крестьяне (указано их число), записана их принадлежность (брату, жене, детям и т. д.). В пятую графу записывалось место жительство дворянина (в каком имении дворянин проживает). Шестая графа дает информацию о чине дворянина (по Табелю о рангах). Седьмая - место службы дворянина, а иногда и место службы детей дворянина. Все сведения, которые были внесены в Алфавитный список... писались и присылались самими дворянами для написания их в дополнения дворянских книг. Данные этого источника использовались в работе уездных дворянских собраний.
По данным этого источника нами была создана база данных, где отражены все параметры таблицы. Электронная база данных позволяет произвести расчеты некоторых параметров изучения социальной истории провинциального дворянства. Можно высчитать возраст главы дворянской семьи, разницу в возрасте между мужем и женой, сословное происхождение супруги. Наибольший интерес представляет подсчет количества детей, как мальчиков так и девочек, их профессиональный гражданский статус. База данных дает возможность проследить распределение имений дворянина по территории России, его место жительства (в какой из губерний предпочитали жить дворяне и т. д.). Для исследователей, которые занимаются военной истории, имеется важная информация о чине дворянина, в котором он уходил в отставку и место (имеются в виду полки) его службы. Также интерес вызывает место жительство и дальнейшая гражданская служба дворянина после отставки.
С помощью электронной базы данных, нами был произведен обсчет Алфавитного списка дворян Тамбовской округи...[1]. Просчет параметра количество детей в дворянских семьях показал, что в среднем в дворянских семьях Тамбовской округи насчитывалось 2,84 ребенка на одну семью (смотри таблицу 1). В процентном соотношении это выглядит так, (смотри таблицу 2).
Однако, встречается необычно большое для дворянской семьи, количество детей. В семье вдовствующего капитана в отставке, Никиты Федоровича Салтыкова, 56 лет, проживавшего в селе Дмитриевское (Кобылянка) Тамбовской округи, числится 10 детей (сыновья Александр 24, Иван 22, Алексей 21, Николай 20, Петр 19, Михаил 16, Андрей 14, Василий 7, Федор 2, дочь Анна 9 лет)[2]. Такое количество детей в дворянских семьях было нехарактерно, и больше отражало крестьянский тип семьи того времени.
Из обсчета в электронной базе данных параметра разницы в возрасте между супругами, видно, что популярная разница в возрасте колеблица от 0 - равный возраст, до 5 лет разницы в пользу мужчины (смотри таблицу 3). Но встречается и разница в возрасте в пользу женщины, так Яков Никитич Субочев 29 лет, был женат на дочери прапорщика Родиона Родионовича Левашева, Марфе 32 лет [3]. Как видно из таблицы, 40% браков между дворянами заключалось с разницей в возрасте от 10 лет и более в пользу дворянина. У простого народа разница между возрастом новобрачных обычно не превышала 4 года в пользу женихов, лишь у образованных классов она часто бывала большей[4]. Мужчины дворянского происхождения не спешили заключать ранние браки, в отличие от крестьян, хотя на протяжении ХVIII - ХIХ вв. в России доминировали ранние браки, как у крестьян так и дворян. Это объясняется несколькими причинами: государственной службой дворян (служба была бессрочной - до болезни или смерти), указами Петра I об обязательном обучении дворян грамоте (те дворяне, которые уклонялись от обучения теряли право жениться) и д.р. Поступая в полки, они отрывались от местности, были регулярным войском, служили без перерывов, с редкими отпусками домой, и не могли укрываться легко от службы[5]. Каждый дворянин был приписан к полку или государственному учреждению, где он проходил службу. Дворянство предпочитало военное поприще, которое считалось престижнее и обеспечивало более быструю карьеру. Провинциальные дворяне женились в основной своей массе, после того, как им предоставят отставку. По предоставлении отставки дворяне уезжали в свои имения, где обзаводились семьей. Чиновники-дворяне весьма неохотно связывали себя семейными узами, многие из них оставались холостяками, и если вступали в брак, то в зрелые годы, и вследствие этого у них было меньше детей, чем в семьях других сословий[6]. Можно вспомнить мемуары Андрея Тимофеевича Болотова (1738-1833), который проживал в селе Дворянинове Тульской губернии. Андрей Тимофеевич вышел в отставку 1762 г., после чего в 1764 г. женился на малолетней госпоже Кавериной, которой было 13 лет, разница в возрасте между супругами составляла 13 лет (ему 26 лет, ей 13)[7]. Совершенно иная картина при заключении брака наблюдалась у крестьян. Разница в возрастах при вступлении в брак у крестьян не была такой большой. Идеальная, с точки зрения крестьян разница между возрастом жениха и невесты составляла 2-3 года[8]. Невеста и ее родители из дворян предпочитали жениха высокого чина, с большим количеством земли и душ. Все это дворянин мог получить за государственную (военную или гражданскую) службу в течении нескольких лет и поэтому в дворянских семьях между мужем и женой сохранялась высокая разница в возрасте. Большая разница в возрасте объясняется и тем, что мужчины женившиеся первый раз (на дворянке 12-13 лет) часто становились вдовцами, из-за слабого физического развития молодых дворянок и им через несколько лет приходилось жениться повторно на более зрелой женщине дворянского происхождения, а то и из других сословий.
Обсчет с помощью электронной базы данных распределения имений дворян по территории России, показал, что большинство имений дворян Тамбовской округи находились в Тамбовском наместничестве. [9] Причем это были, как правило, несколько сел в разных уездах. Тамбовские дворяне, у которых имения располагались в Тамбовской губернии, были мелкопоместными с малым количеством крепостных душ. Те же дворяне, у которых имения располагались в соседних губерниях Рязанской, Тульской, Калужской приобрели земли в Тамбовской губернии, прежде всего, на вновь освоенных землях и в ходе Генерального межевания, с целью лучшего контроля за имениями. Дворяне часто сами переезжали из одного имения в другое, для наведения там порядка, жили в них от нескольких месяцев до года, а иногда и несколько лет.
С помощью электронный базы данных можно рассмотреть сословный характер брака в дворянских семьях. Традиционно дворянство предпочитало заключать браки с представителями своего дворянского сословия, но встречаются браки с представителями из купеческого сословия, а также с однодворцами (смотри таблицу 5).
Таблица 5. Сословный характер брака
Сословная принадлежность супруги Всего в %. Всего дворян (муж. п.)
Дворяне, которые состояли в браке с девушками купеческого сословия, однодворками или с представителями духовенства были в основном мелкопоместными, разорившимися с малым количеством крепостных и проживавшими в городе Тамбове или в Тамбовской инвалидной команде. Так, Петр Иванович Закусин, 55 лет был женат на крестьянской дочери Прасковьи 38 лет и проживали они в Городе Тамбове, в Тамбовской инвалидной команде, крепостных крестьян у них не было.[10] Что касается брака с иностранками, то Тамбовское дворянство предпочитало заключать браки с женщинами польского и молдавского происхождения, принявшими православие.
Таким образом, Алфавитный список дворян Тамбовской губернии является важным источником по изучению социально - демографической истории русского провинциального дворянства. Он дает возможность проследить различные социально-демографические аспекты поведения провинциального дворянства и на микроуровне уточнить ряд параметров жизни дворянского сословия.
Отправлено: 10.08.08 11:29. Заголовок: Как видите, в каждой..
Как видите, в каждой российской губернии были прецеденты браков с крестьянками. Я не говорю уже о Сибири, где сосланные дворяне очень часто заключали браки с крестьянками.
Отправлено: 10.08.08 14:45. Заголовок: Посчитаем. Дворян в ..
Посчитаем. Дворян в этот период было около 110 тыс. Если экстраполировать, то получается, что на каждую тысячу приходилось 10 браков дворянина с крестьянкой или всего 1000 браков, не включая Сибирь. Не так уж исключительно, как мы думали.
Сообщение: 5
Настроение: Отличное
Зарегистрирован: 22.07.08
Откуда: Москва
Репутация:
1
Отправлено: 10.08.08 20:23. Заголовок: Мила пишет: Особое ..
Мила пишет:
цитата:
Особое значение, которое приобрела в I половине XIX в. литература, обусловило появление литературной критики как самостоятельного жанра. Высшие достижения в этой сфере связаны с именем Виссариона Григорьевича Белинского (1811–1848), значение творчества которого выходит далеко за пределы узколитературоведческих вопросов. В. Г. Белинский был одним из тех мыслителей, усилиями которых утверждалось высокое гражданственное звучание русской литературы. Во многом благодаря В. Г. Белинскому литературная критика в России стала пространством идейной борьбы, форумом, на котором обсуждались важнейшие вопросы жизни общества, трибуной, с которой передовые идеи шли в массы.
Любопытно, что, будучи литературным критиком, Белинский говорил о том, что в России литературы нет "Литературы у нас нет. У нас есть несколько шедевров - да и как им не быть - нас так много: время от времени великий художник объявится и в куда меньшей стране. Но как у народа, литературы у нас нет, а то, что есть, - не наша заслуга. Наша литература - это бал-маскарад, куда каждый должен явиться в костюме: Байрона, Вольтера, Гете, Шиллера, Шекспира и всех остальных... ... Мировая идея говорит языком человека. Когда внутренняя жизнь народа, из поколения в поколение находит свое выражение в бессознательном творческом ухе своих художников, тогда возникает национальная литература. Потому у нас ее и нет. Да вы посмотрите на нас! Гигантский младенец с крошечной головой, набитой преклонением перед всем иностранным... и огромное беспомощное тело, барахтающееся в собственных испражнениях, материк рабства и суеверий - вот что такое Россия - удерживаемая полицейскими осведомителями и четырнадцатью рангами лизоблюдов - откуда здесь взяться литературе? Народные сказки и иностранные влияния - вот наш удел - падать в обморок от подражаний Расину и Скотту - наша литература не более чем модное развлечение для благородного сословия - вроде карт или танцев. Как это произошло? Почему с нами приключилась эта беда? Потому что нам не доверяли взрослеть... ... Каждое произведение искусства - дыхание одной вечной идеи, которую Бог вдохнул в сознание художника. У нас будет своя литература. Какая литература и какая жизнь - это один и тот же вопрос.Наша нынешняя жизнь оскорбительна. Но мы произвели на свет Пушкина и теперь вот Гоголя." А ведь Белинскому не позволили закончить университет, потому что он написал пьесу против крепостного права. Он не знал ни одного иностранного языка. А если говорить о литературе, то в то же время зарождался, как писатель, И.С. Тургенев (хотя сам о себе в те годы он говорил: "Я не писатель, я охотник. Но я бы хотел когда-нибудь написать сносное стихотворение!")
Белинский говорил о том, что в России литературы нет
И он был прав. Именно 40е годы 19 века дали нам развитие собственной, русской литературы. Я очень уважаю Белинского. Несмотря на его категоричность, он служил локомотивом общественной мысли и внес свою лепту в ее развитие.
Отправлено: 16.08.08 22:28. Заголовок: Белинский был хороши..
Белинский был хорошим критиком. Если почитать любую современную рецензию о кино, например, или спектакле, то возникает ощущение, что юная журналисточка понятия не имеет о том, что такое критика.Все сводится к выискиванию ляпов, и очень часто за ляп принимается собственное невежество. Белинский разбирал до винтика характеры, мотивы, докапывался до сути. Конечно, критик тоже человек и может поддаться своим симпатиям. Но личные симпатии не главное в критике Белинского.
В 1830 г. в Германии, Франции и других европейских странах господствующим направлением в искусстве становится романтизм. Его эстетический идеал — сильная личность, жаждущая свободы, борьбы, действия. Характерным для романтизма была идеализация прошлого, главным образом средневековья.
Во внешнем облике и костюме человека влияние романтизма создало образы возвышенные, страстные, мечтательные, одухотворенные.
В мужском костюме, который по ассортименту и основным формам остается неизменным, большое значение придается дополнениям, дорогостоящим шерстяным, тонким льняным тканям. Для бальных фраков используют бархат, для жилетов — разноцветную парчу. В моду возвращается средневековый плащ и длинные остроконечные туфли.
Мужской и женский силуэты в романтическом костюме сходны: покатая линия плеч, сильное расширение рукава, плотное облегание груди и талии, расширение линии бедер (см. рис. 3).
В 40—50-е гг. в мужском костюме побеждает функциональность, целесообразность форм, утверждается мешковатый силуэт. Фрак становится парадной одеждой. В каждодневной одежде его заменяет сюртук, более удобная закрытая одежда с застежкой на пуговицы. В 60-х гг. сюртук заменяют пиджаком (в прошлом часть охотничьего костюма), который вместе с брюками и жилетом начинают делать из одной ткани. Еще раньше в верхней мужской одежде появляется пальто, короткое, прямого силуэта (рис. 4). Цветовая гамма ограничивается темными (синим, коричневым, зеленым, черным цветами. Рисунок ткани — клетка, узкая полоска. В летнем ассортименте допускались серый, белый и кремовый цвета.
С этого времени вплоть до 60-х гг. XX в. изменения в мужской моде касаются в основном формы деталей (воротников, лацканов), длины и ширины низа брюк, застежки (двубортной или однобортной), степени прилегания по основным линиям силуэта. Ассортимент, форма и цвет одежды окончательно стабилизируются.
Основным головным убором остается цилиндр. Обувь — сапоги и закрыты туфли черного цвета.
Совершенно в ином направлении развивается женский костюм. Рамки деятельности женщины в буржуазном обществе крайне ограничены: светские развлечения, искусство. Она превращается в игрушку, богато украшенную вывеску успехов и положения своего мужа, фабриканта, дельца, буржуа. Формы ее костюма далеки от какой бы то ни было практичности, целесообразности. Роскошные, богатые ткани, нагромождение отделки и украшений, быстрая смена моды, рассчитанной на броские эффекты, характеризует женский костюм буржуазной верхушки. Эклектизм — формальное механическое соединение различных художественных стилей, свойственный всему буржуазному искусству XIX в., характеризует и костюм. На протяжении всего периода встречается использование элементов античности, готики, барокко, рококо в фактуре, цвете, орнаментации тканей, в декоративном и конструктивном решении костюма, в отделке.
Силуэт и формы женского костюма 40—50-х гг. характеризуются четкими пропорциями, естественной линией плеча и талии, увеличенной линией бедер. Исчезли огромные рукава, пышные банты и легкомысленные пастижи причесок; волосы расчесаны на прямой пробор, приглажены щеткой и опускаются локонами по обе стороны лица. Тонкая шея и покатые, низко опущенные плечи плавно заканчиваются узким рукавом. Стан заключен в длинный изящный корсет и, как стебель, опускается на чашечку юбки... Юбка поддерживалась волосяным чехлом-кринолином (от франц. crin — конский волос, lin — лен), который увеличивался из года в год. К 60-м гг. юбка достигла внизу 2,5 — 3 м в диаметре, была уплощена в фас и вытянута в профиль.
Огромные юбки 60-х гг. украшались пышными воланами, каймой тканого узора, зубцами, фестонами. Этот период в истории костюма называют вторым рококо.
Характерной особенностью женского костюма этого периода является разнообразие его ассортимента по назначению: утренние наряды, костюмы для прогулок, обеденные и вечерние туалеты.
Огромную роль в костюме играли дополнения: перчатки, зонтик, ювелирные украшения (серьги, броши, браслеты, цепочки, кольца).
Шляпы сохраняли форму капора с высокой тульей.
Особенность обуви этого времени — низкие каблуки и квадратная носочная часть.
Отправлено: 22.08.08 11:48. Заголовок: Из истории свадебной..
Из истории свадебной моды
Считается, что первым белым подвенечным платьем было платье, сшитое при французском дворе для бракосочетания принцессы Мюра. С тех пор подвенечные платья остаются белыми вот уже 200 лет подряд, хотя просто нарядные платья по окончании наполеоновских войн вновь стали цветными.
Однажды закрепившись, белый цвет для подвенечного платья стал каноничным. Поскольку одно из непременных качеств наряда для бракосочетания - его старомодность и традиционность. Невеста в своем подвенечном уборе должна не выглядеть героиней своего времени, а выглядеть немного старомодно, соответствуя вкусам предыдущего поколения, к которому принадлежат родители ее будущего мужа. Быть старомодной, традиционной, добропорядочной и ассоциироваться с эпохой отцов - это важный психологический момент, учитывающийся в подвенечном уборе. Именно поэтому даже в 60-е годы, эпоху торжества мини, подвенечное мини-платье или брючный костюм, хоть и встречались иногда, но все же были большой редкостью.
Самым модным материалом для подвенечного платья в 19 веке стали блонды - особый вид кружева. Блонды были шелковыми в отличие от остальных видов кружев, которые делались из льняных нитей. Блонды отличаются необычайно красивым янтарно-золотистым оттенком белого цвета, они изготавливались на шелковой тюлевой сетке, по которой шелком же вышивались орнаменты и цветочные мотивы. До наших дней дошло очень немного платьев и фрагментов блонд, поскольку это очень нежное, легко рвущееся кружево, которое, к тому же, плохо переносит свет - сечется и разрушается. Платье с блондами шилась на шелковом чехле и непременным элементом подвенечного наряда была фата из блонд же, настолько большая, насколько это позволяло благосостояние невесты. Что касается силуэта, то после 1815 г. впервые вошли в моду рюши в сочетании с высокой линией талии.
Подвенечное платье эпохи Бидермайер (1820-е - 1830-е гг) отличало большое декольте, маленький рукавчик (фонарик или жиго) и линию талии, опустившуюся к своему естественному месторасположению. Платье шилось на нижних юбках, а в низ подола принято было вшивать специальную конструкцию-рулон, предназначенную для того, чтобы платье сохраняло колоколообразную форму. Эти платья в целом соответствуют моде своего времени, но отставание от нее на два три года вполне приемлемо и даже приветствуется по причинам, о которых мы сказали выше.
Когда изобрели машинку для изготовления тюлевой сетки, блонды удешевились, но все равно продолжали оставаться очень дорогими, поскольку вышивка на них по-прежнему выполнялась только вручную.
Начиная с 1830-х гг невесты стали украшать себя специальным убором из цветов апельсина - флер-д'оранж. С тех самых пор флер-д'оранж закрепился в подвенечном наряде очень надолго и даже стал символом невесты. Цветы, вернее, бутоны, были, разумеется, искусственными и изготавливались из ваты, с листочками из шелка и бархата. Как правило, использовался комплект флер-д'оранжа, состоящий из венка, броши, прикалываемой на пояс или на вырез декольте, и маленьких веточек, которыми украшались рукава. "Изобрел" флер-д'оранж Вальтер Скотт, написавший в романе "Айвенго", что средневековые невесты обязательно были украшены цветами апельсина.
Венчальное платье 1850-х гг продолжает традицию эпохи Бидермайер, в нем также используется кружево-блонды. Аксессуарами являются короткие кружевные перчатки и ювелирные украшения. Что касается последних, то они могли быть любыми кроме бриллиантовых, потому что бриллиант - это камень замужней дамы. Наиболее предпочтительными украшениями для подвенечного убора считались жемчуг и белые камни, т.е. хрусталь.
Клод Моне. Завтрак на траве, 1865. Туалет дамы в желтом прекрасно иллюстрирует влияние историзма на костюм этого периода, он украшен подборами и контрастными темно-зелеными патами, явно инспирированными эпохой Рококо.
В то же время в 1850-х годах стали входить в моду очень широкие юбки с оборками на кринолинах, в сочетании с очень широкими рукавами-пагод, которые стали характерной приметой Викторианской эпохи. Декорировались эти платья нередко брюссельским кружевом. Самым роскошным подвенечным платьем этой эпохи было заказанное в Брюсселе для французской императрицы Евгении платье с широким треном, сплошь состоявшее из брюссельского кружева. Рисунок кружева не повторялся на всей поверхности наряда.
Пукирев В.В. Неравный брак, 1862. Художник с большим мастерством выписал блонды, флер-д'оранж и жемчуг, которыми убрана печальная невеста. Также мы можем видеть короткие кружевные перчатки и венчальную свечу, по русской традиции украшенную спиральным орнаментом.
Отправлено: 22.08.08 11:50. Заголовок: БАЛЫ В РОССИИ В 19 В..
БАЛЫ В РОССИИ В 19 ВЕКЕ
Бал
Слово пришло в русский язык из немецкого; в переводе означает мяч. В старину в Германии существовал такой обычай: на Пасху сельские девушки с песнями обходили дома своих подруг, которые за минувший год вышли замуж. Каждой из них дарили по мячику, набитому шерстью или пухом. В ответ молодая женщина обязывалась устроить для всей молодежи деревни угощение и танцы, наняв за свой счет музыкантов. Сколько было в селе молодоженов, столько давалось и мячей, или балов, то есть вечеринок с танцами. В России до конца XVII в. ничего похожего на балы не существовало. В 1718 г. указом Петра I были учреждены ассамблеи, ставшие первыми русскими балами.
На протяжении XVIII-XIX вв. балы все прочнее входили в русский обиход и вскоре перестали быть принадлежностью только дворянского образа жизни, проникнув во все слои городского населения. Некоторые бальные танцы, например кадриль, в XIX в. стали танцевать даже в деревне.
Бал имел свои правила, свою последовательность танцев и свой этикет, особые для каждой исторической эпохи. Обязательной принадлежностью бала был оркестр или ансамбль музыкантов. Танцы под фортепьяно балом не считались. Бал всегда заканчивался ужином и очень часто включал дополнительные, кроме танцев, развлечения: небольшой концерт специально приглашенных артистов или любителей - певцов и музыкантов - из числа гостей, живые картины, даже любительский спектакль.
По сложившейся в России традиции не принято было устраивать балов, как и других многолюдных развлечений, в период больших постов, Особенно Великого поста, а также во время траура.
Наиболее официальной разновидностью были придворные балы, довольно чопорные и скучные. На них собирались тысячи гостей. Так, на балу 1 января 1828г. было до сорока тысяч человек. Участие в придворных балах было обязательным для приглашенных. От него могла избавить только серьезная болезнь. На балах, кроме императора, императрицы и членов царской семьи - великих князей, княгинь и княжон, присутствовали придворные чины: гофмейстеры, гофмаршалы, шталмейстеры, церемониймейстеры, камергеры, камер-юнкеры, статс-дамы, фрейлины и пажи, а также дипломаты, гражданские чиновники, имевшие по "Табели о рангах" четыре высших класса, все живущие в Петербурге генералы, губернаторы и предводители дворянства, гостившие в России знатные иностранцы. Обязаны были ездить на придворные балы и гвардейские офицеры - по два человека от каждого полка. Для этого существовали специальные графики - разнарядки, помогавшие соблюдать очередность. Офицеры приглашались специально как партнеры по танцам. Все семейные должны были являться с женами и взрослыми дочерьми.
На придворные балы полагалось приезжать в полной парадной форме, в наградах. Для дам также были установлены платья специального фасона, богато расшитые золотой нитью. В некоторых случаях ко двору приглашались также представители богатого купечества и верхушки горожан. В результате дворцовые залы оказывались битком набиты народом, делалось очень тесно и жарко. Из-за преобладания пожилых людей танцующих было немного. Некоторые садились играть в карты, а большинство гостей чинно перемещались из зала в зал, дивясь пышности дворцового убранства, глазея на императора и высокопоставленных вельмож и дожидаясь ужина.
Представители знатнейших и богатейших семей Петербурга и Москвы давали великосветские балы. Именно они наиболее полно выражали особенности той или иной бальной эпохи. Особенно великолепны были великосветские балы второй половины XVIII и первой костюмы, около 1840 г. половины XIX в. Здесь тоже бывало многолюдно, но в меру - тысяч до трех приглашенных. Гости созывались по выбору хозяев дома из числа их друзей, родственников и великосветских знакомых.
Отправлено: 22.08.08 12:04. Заголовок: ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИ..
ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ВЕЕРА
Точное время возникновения веера определить, наверное, невозможно. Большинство авторов, пишущих о веере, предполагают, что жара и мухи заставили когда-то древнего человека обмахиваться веткой дерева, большим листом растения или пучком перьев – так появилась сама идея веера и его прототипы, еще сугубо утилитарные.
О древности происхождения веера свидетельствуют легенды разных стран и народов, соревнующихся, у кого из них веер появился раньше. В средние века в Европе бытовала следующая версия: прародительница Ева, после грехопадения и осознания своей наготы, смущенная пристальным взглядом Адама, сорвала с дерева ветку и стала обмахиваться ею. По другой версии: Адам проснулся после сотворения Евы и стал ее рассматривать, а она засмущалась, стала обмахиваться веером и разглядывать райский сад, изображая, что до Адама ей дела нет. Эта легенда, как видно, сочинялась в то время, когда веер уже имел не только утилитарные, но и какие-то знаковые светские функции: Ева стала обмахиваться не от жары, а чтобы нечто показать, как-то позиционировать себя, сделать вид, что ей безразлично.
О существовании веера доподлинно известно с древнейших времен – изображения вееров встречаются в памятниках изобразительного искусства, об их использовании упоминается в старинных текстах. Веера бывают двух типов – складные и не складные. Первыми появились не складные веера. Это, как правило, были опахала с ручкой и с экраном в виде листа, флажка, круга.
Китайские поэты относили возникновение опахала к эпохе императора У-Вана (второе тысячелетие до н.э.); позже появились круглые бумажные веера на ручке, которые в I в. н.э. у Китая заимствовала Япония (веер "утива").
В Древнем Египте опахало служило атрибутом величия фараона, признаком высокого достоинства, эмблемой счастья и небесного покоя; их часто носили лица царской фамилии, которые имели специальный титул – "носитель веера с левой стороны". Подобные функции имел веер в Индии и Персии.
В Древней Греции, Риме, на Крите использовались восточные опахала из листьев и перьев, в частности – павлиньих на деревянной или костяной основе. В Риме такое опахало на ручке называлось флабеллум; этими веерами специальные молодые невольники – флабелеферы обмахивали своих хозяек. Овидий упоминает также о табеллае – маленьких веерах, которыми пользовались римские щеголи. В росписях античных ваз часто встречаются изображения вееров различных форм.
В Византии, которая унаследовала веер от язычников, использовали рипиды – опахала на ручке, которые нашли себе применение в церковном обиходе во время торжественных богослужений (сначала ими просто отгоняли мух от священных даров, а потом они уже приобрели ритуальное значение). Из Византии веер перешел к варварам и в раннехристианскую Европу.
Скудные сведения о светских веерах встречаются в описях имущества XIV века, а чуть позже – изображения первых вееров появляются на портретах. Наиболее распространенная форма веера в XVI веке – четверть круга или прямоугольный флажок на древке.
В XVI веке в Европу приходит складной веер, в форме полукруга, открывая совершенно новую блестящую эпоху жизни веера. XVII век – расцвет складного веера в Европе. А для Московской Руси в это время характерно еще опахало круглой формы с экраном из страусовых перьев, закрепленным на ручке из дерева, кости, серебра или золота с финифтью, драгоценными камнями и проч. Такое опахало, если судить по описям царского имущества, было, например, у царицы Натальи Кирилловны (1651-1694), матери Петра I – из черных страусовых перьев на яшмовом с золотом черенке, украшенном изумрудами, рубинами и жемчугом. Его «прислал в дарех Государь Цареградский патриарх Кирилл с Архимандритом Филофеем». Опахала привозили из Турции, они часто появлялись в России как дипломатические подарки. В Москве, как свидетельствуют документы того времени, мастера Оружейной палаты тоже умели делать опахала.
Складные веера в России XVII века появлялись лишь как иноземная диковина. Редкие экземпляры складных вееров, которые попадали в Россию из Европы хранились в царской казне наряду с дипломатическими подарками и различными редкими вещами. Так, в описи казны царя Михаила Федоровича (1596-1645) за 1634 год встречается "опахало харатейное (т.е. пергаментное) сгибное, расписанное красками на дереве". Веер в России только в XVIII веке становится таким же значимым элементом светской жизни, как и в Европе, а веерное искусство достигает своего расцвета.
Отправлено: 22.08.08 12:06. Заголовок: СКЛАДНОЙ ВЕЕР В РОС..
СКЛАДНОЙ ВЕЕР В РОССИИ И ЕВРОПЕ XIX – НАЧАЛА XX ВЕКОВ
С наступлением нового столетия мода на веера резко изменяется. В начале XIX века, в отличие от XVIII века, в Европе, и России веера становятся совсем маленькими. Часто они полностью выполняются из кости или рога, без тканевого или бумажного экрана. Весь декор сводится к ажурной резьбе. Кроме того, иногда лицевые пластины украшались золотом и драгоценными камнями. Французская писательница госпожа де Жанлис по этому поводу писала: "В то время, когда часто краснели и старались скрыть свое смущение и робость, носили большие веера: обмахиваясь веером можно было закрыться им. В настоящее время никто не желает прятаться, и потому носят только веера незаметные". На деле же ампирный веер был маленьким и незаметным, чтобы не нарушать легкость «античного» костюма, который был так популярен в период наполеоновских войн. На русских веерах 1810-х гг. нередки портреты Александра I.
Последовавший за ампиром историзм приводит к тому, что появляются веера, выполненные в подражание различным стилям прошедших эпох – барокко, классицизму, готике и проч. В России в 1810-20-х гг. появляются даже такие уникальные вещи, как стальные тульские веера со стальными "алмазами". В 1820-х-30-х гг., под стать нарядам с цветами и бантами, веера часто украшаются гирляндами роз, анютиных глазок, ручки изготовляют из драгоценных металлов с инкрустацией бирюзой. В журналах говорится: «веера в страшной моде: обыкновенно дамы носят их за поясом». Снова модными становятся китайские веера. «Северная пчела» в 1833 году в разделе «Мода» пишет: «На бале можно надеть только шарф кружевной или хоть газовой, но ради Бога, не забудьте букета и китайского опахала, иначе подумают, что вы из Камчатки». Кроме того в моде опахала из страусовых перьев на ручке, в которую часто встроено зеркальце.
Увлечение в 1830-е гг. готикой также нашло отражение в веерах (в России появляются уникальные чугунные веера «в готическом вкусе», изготовленные на Каслинском заводе). На смену излюбленным античным сюжетам приходят средневековые, литературные сюжеты; на смену античным храмам – романтические руины, замки, рыцари, трубадуры.
Новый расцвет веерного искусства связан во Франции с началом эпохи второй империи и с именем императрицы Евгении, а в России – с именем Александры Федоровны, жены Николая I, которая любила развлечения и балы, а также проявляла утонченный вкус при выборе костюма и аксессуаров. Судя по архивным данным, веера для Александры Федоровны выписывали из Парижа.
В середине XIX века в моде веера в стиле Людовика XV и XIV, опять на веерах появляются амуры, пасторали, цветы, аллегории, сюжеты из античной мифологии и воспроизведения картин "галантных" французских художников. Во второй половине XIX века модные журналы начинают помещать наряду с модными новостями популярные статьи по истории женского костюма и аксессуаров. В 1860-е гг. в России и Европе – модная новинка: на костяной основе шелковый или крахмальный верх в виде дубового листа. В 1870-80-х гг. в почете веер кружевной или пергаментный на костяном остове. Кроме того, во второй половине XIX века к вееру уже появляется интерес, как к предмету изучения: так, в 1875 году в журнале "Ваза" почти целиком дается перевод книги С. Блонделя "Веер", в которой рассказывается об истории веера.
Ближе к концу XIX века в России и Европе появляются и становятся модными веера из перьев, привезенные из Южной Америки, что связано с этнографическими и археологическими экспедициями, активно проводимыми в XIX веке на территории Америки и Африки. В это же время возвращается мода на китайские веера с цветами и драконами.
В конце 1880-х гг. в модных журналах веер фигурирует в комплекте с костюмом, как его неотъемлемая составная часть. «Веер должен подходить к каждому туалету: прежде хорошенькая женщина имела их 2-3, теперь – 20-30! Надо иметь один-два богатых веера для больших приемов и балов, а для более простых собраний – несколько простых, но изящных, подходящих к туалету». Росписи экрана вееров второй половины XIX века в Европе часто исполняют знаменитые художники-декораторы и салонные живописцы, например, Ф. Гардон, М. Лемэр, Л. Биллотей работали на крупнейшие веерные фирмы "Duvelleroy" и "Alexandre". В Петербурге было несколько торговцев и изготовителей вееров – "Трейдман Фриц, токарь, Караванная ул.д.22", "Басонщик Дорн Иоган Людвиг, 2л.на В.О., д.21.кв.1" (делал кисти к веерам), "Больделен Густав 2 г.к.Нев.пр.д.6", "Торговый дом И.Е. Морозова, Гост.дв., Зерк.лин.№ 86". Одна из самых известных российских фирм – фирма "Александр", которую основал токарь Александр Иванович Трейберг. Его магазин с 1867 по 1917 гг. находился в доме № 11 по Невскому проспекту. Фирма изготовляла веера для членов императорской фамилии, а с 1883 года приобрела статус поставщика императорского двора. Такой же статус имела французская фирма "Alexandre".
В Петербурге в XIX веке были также веерные магазины – "Английский магазин Никольса и Плинке" и "Magasin Etranger" Роберта Ноэк (на Большой Морской ул.д. 30), в рекламе которого в 1878 году сказано: "у нас всегда можно купить веера отличной выделки в особенно хорошем вкусе всяких цен – от самых дешевых до самых ценных – в таком выборе, что каждый покупатель не только может выбрать веер по собственному вкусу, но даже и по такой цене, какую сам определит. Цены от 30 к. Бальные очень красивые от 2 р.".
Хорошие веера из резной кости делали в Архангельске.
При Марии Федоровне, жене императора Александра III, опять начинается веерный бум. Становится модным создавать веера к определенным событиям (свадьбам, балам, рождениям, гуляньям и проч.), ставить на веере инициалы, герб владельца, писать, кому в дар предназначается веер и т.д. (часто встречаются надписи «на память»). Веера часто функционировали в качестве сувениров, их раздавали на балах как знаки внимания и сопричастности к определенному событию. Популярны были веера с портретами, например, сохранился веер Марии Федоровны, с портретом Александра III и детей, который расписывал И. Крамской. На обратной стороне веера в XIX веке часто могли быть автографы друзей владельца (веер с автографами был создан, например, к рождению у Георга I и Ольги Константиновны дочери Александры).
На веерах изображали также мифологические сюжеты (Диана и Актеон, Арион на дельфине и т.п.), победы, битвы (например, походы Александра Македонского, или веер 1893 г. по случаю франко-прусского союза с надписью «Ambassade de France».), архитектурные перспективы и сооружения (дворец в Пелле, дворцы и павильоны Царского села), библейские сюжеты (Елеазар и Ревекка и др.), сюжеты из литературы (Ринальдо и Армида), портреты владельца (Мария Федоровна и др).
Во второй половине XIX века в России появляются веера с карикатурами, в частности, веер с карикатурами на государственных и общественных деятелей (33 деятеля Государственного совета в китайских и японских костюмах), расписанный дипломатом и директором Императорских театров, а впоследствии – директором Императорского Эрмитажа (1899-1909 гг.) И.А. Всеволожским в 1881 году, или веера с карикатурами на балы, сделанные им же.
Начиная со второй половины XIX века экраны и остовы вееров изготовляются из более дешевых материалов (рога, крашенного дерева, коровьей кости, целлюлозы), при этом часто имитируются материалы дорогие. Более дешевые материалы вкупе с усилившимися тенденциями к демократизации способствовали распространению веера в сословие купцов, мещан и даже зажиточных крестьян. В росписях появляются бытовые сцены, сцены из народной жизни и проч.: коррида, итало-австрийские войны, свадьбы и праздники в духе картин передвижников, портреты в сценках. В конце XIX – начале XX века веер часто использовали в качестве дешевого подарка во время рекламных акций (их раздавали, например, сотым и тысячным покупателям, в честь больших распродаж и проч.).
По-видимому, к концу XIX века веер распространяется в различные социальные слои, у которых не было культуры обращения с веером – об этом можно судить на основе появления множества сборников и правил хорошего тона, где, в том числе, объясняется и как пользоваться веером, рассказано о «языке вееров». Это – не подлинный язык веера XVII-XVIII вв., а то, что помнили о нем к началу XX века, когда тенденция к пассеизму, в частности, у мирискусников, способствовала возникновению научного интереса к вееру. Сборники правил хорошего тона конца XIX – начала XX вв. содержат часто очень противоречивые сведения о языке веера. Например, в книге 1913 года «Самый полный и верный оракул» и в статье В. Верещагина 1910 года «Веер и грация» даются совершенно разные позиции веера на одно и то же значение.
В начале XX века веер последний раз переживает период своего расцвета. Для экранов используется газ, тюль, вышивка, накладное шитье, блестки, роспись. На смену стилю модерн, пришедшему в веерное искусство в конце XIX века, и перенесшему на экраны и остовы вееров декоративные элементы этого стиля, приходит причудливое сочетание самых различных стилей. Ведущая роль принадлежит Франции, которая делает веера на экспорт в Америку, Индию и Россию.
В середине 1910-х гг. веер выходит из моды. Первая мировая война, оказавшаяся тяжелым испытанием, положила конец легкомыслию, с которым ассоциировался веер, а значит и самому вееру. Во времена тяжелых военных потерь это хрупкое эфемерное творение было ни к чему. Изменяется и сам образ женщины – из "водяной лилии" модерна она превращается в "сестру милосердия", а с приходом эмансипации, социализма, революций, вообще, в нечто мужеподобное в кожаной куртке. "Мы переживаем время, когда своенравное и эгоистическое владычество моды надо ниспровергнуть и на ее алтарь воздвигнуть доблестное и прекрасное строгое человеколюбие", – писала газета "Женское дело" в 1914 году. Последовавшие за первой мировой войной события не благоприятствовали возрождению культуры веера, особенно в России, где революция, национализация и т.п вообще исключали подобную возможность. Веера "мелькнули" во времена НЭПа (в основном – страусовые), а потом – в 1950-е гг. во времена песни про Сталина и Мао ненадолго появились небольшие китайские веера из резного сандала, покрытого расписным шелком, после чего пропали совершенно.
Отправлено: 22.08.08 12:10. Заголовок: ЯЗЫК ВЕЕРА Язык вее..
ЯЗЫК ВЕЕРА
Язык веера, появившийся во Франции в эпоху Людовиков, а потом перекочевавший вместе с веером и в Россию, сложен ныне для понимания. Он дошел до нас, в основном, в виде противоречивых описаний, не подкрепленных иллюстрациями. Человеком своего времени он «читался» в процессе разговора, по перемене положения веера, движению руки, по количеству открывшихся и мгновенно закрывшихся отдельных "листиков". Хотя веер находился в руках женщины, знать все тонкости тайного языка должен был мужчина, которому адресовались послания. Это был тайный язык влюбленных, поэтому в портретах XVIII века изображения дам с веером встречаются не часто, а если они и есть, веер, как правило, «молчит» (он закрыт). Это вполне объяснимо: портрет предназначался для потомков, и подробностей интимного характера в нем отражать не предполагалось.
Закрытые веера на русских портретах XVIII века свидетельствуют скорее о приближении изображенной к брачному возрасту, когда женщины как раз и начинали "махаться". В конце XVIII века в России появляются портреты дам с полуоткрытыми веерами, но это свидетельствует скорее о провинциализме художника и модели, не знавших в совершенстве, в отличие от столичных художников установлений и правил поведения аристократии.
В 1911 году в Москве вышел сборник правил хорошего тона, в котором несколько страниц посвящено искусству владения веером: "Хороший тон. Сборник правил, наставлений и советов, как следует вести себя в разных случаях домашней и общественной жизни", составленный "по лучшим русским и иностранным источникам А. Комильфо". В этом сборнике рассказано о значениях цвета веера и о знаменитом «языке веера».
Значение цвета веера.
белый означает невинность; черный – печаль; красный – радость, счастье; лиловый – смирение, искренность; голубой – постоянство, верность; желтый – отказ; зеленый – надежду; коричневый – недолговременное счастье; черный с белым – нарушенный мир; розовый с голубым – любовь и верность; веер, вышитый золотом – богатство; шитый серебром – скромность; убранный блестками – твердость и доверие.
Движения веером.
"Чтобы выразить веером согласие "да"– следует приложить веер левой рукой к правой щеке.
"Нет" – приложить открытый веер правой рукой к левой щеке.
"Ты мой идеал" – дотронуться открытым веером до губ и сердца.
"Я тебя люблю" – правой рукой указать закрытым веером на сердце.
"Я вас не люблю" – сделать закрытым веером движение в сторону.
"Я к вам не чувствую приязни" – открыть и закрыть веер, держа его перед ртом.
"Мои мысли всегда с тобою»"– наполовину открыть веер и провести им несколько раз по лбу.
"Верить ли вашим словам?" – закрытый веер держать у левого локтя.
"Будьте осторожны, за нами следят" – открытым веером дотронуться до левого уха.
"Мои слова не должны быть переданы другим" – правой рукой держать открытый веер и прикрыть им левую руку.
"Твои слова умны" - приложить закрытый веер ко лбу.
"Хочешь меня выслушать?" – открыть и закрыть веер.
"Не приходи поздно" - правую сторону открытого веера держать перед тем, с кем ведется разговор, а затем быстро закрыть его.
"Я не приду" – держа веер левой стороной перед тем, с кем идет речь, прижать веер к груди и затем быстро махнуть в сторону собеседника.
"Я жду ответа" – ударить веером по ладони.
"Я буду исполнять твои желания" – открыть веер правой рукой и снова закрыть.
"Мужайся!" – открытый веер приложить к груди.
"Делай как я хочу" – закрытый веер держать посередине.
"Не приходи сегодня" – провести закрытым веером по наружной стороне руки.
"Ты меня огорчил" – быстро закрыть веер и держать его между сложенными руками.
"Прости меня" – сложить руки под открытым веером.
"Я хочу с тобой танцевать" – открытым веером махнуть несколько раз к себе, т.е. поманить.
"Я сделалась недоверчива" – барабанить закрытым веером по ладони левой руки.
"Молчи, нас подслушивают" – дотронуться закрытым веером до губ.
"Приходи я буду довольна» – держа открытый веер в правой руке, медленно сложить его в ладонь левой.
Если собеседник, пользующийся особенным расположением просит веер, то ему следует подать его верхним концом, что означает не только симпатию, но и любовь.
Для выражения же презрения, веер подается ручкой, т.е. нижним концом.
Подать же веер открытым не следует, так как это означает просьбу или же просто напрашивание на любовь".
Отправлено: 23.11.08 23:36. Заголовок: Средства передвижени..
Средства передвижения
Невозможно представить себе героя «Путешествия из Петербурга в Москву» без его неизменной кибитки, Чичикова – без брички, которую мчит по просторам Руси «птица тройка», путешествующего по Европе Онегина – без его «легкой коляски». Но хорошо ли мы представляем себе эти экипажи? И почему автор назначает своему герою именно такое средство передвижения, а не другое? У классиков не бывает случайностей. Вид повозки, количество впряженных лошадей, способ путешествия (на своих или на почтовых), скорость движения – все это не только исторически точно и осмысленно, но и глубоко продумано и обосновано. Каким же образом передвигались наши герои за пределами города или собственного имения? Способов было четыре. Самый дешевый – разумеется, для имущих – в личном экипаже, со своим кучером, на собственных лошадях. Но это требовало длительного времени: лошадей надо было часто останавливать для отдыха и кормления. Это называлось ездить «НА СВОИХ», или «НА ДОЛГИХ». Именно таким, наиболее экономным способом добиралась Татьяна Ларина до Москвы – предположительно из псковской деревни:
К несчастью, Ларина тащилась, Боясь прогонов дорогих, Не на почтовых, на своих, И наша дева насладилась Дорожной скукою вполне: Семь суток ехали оне.
Второй способ – езда НА ПОЧТОВЫХ, или НА ПЕРЕКЛАДНЫХ, – был возможен только на ПОЧТОВЫХ ТРАКТАХ, то есть на дорогах с движением почтовых карет и станциями, расположенными верстах в тридцати одна от другой. Для такой поездки требовалось выписать в местной полиции ПОДОРОЖНУЮ, то есть свидетельство, дающее право на определенное, соответственно чину и званию, количество лошадей. Если вы ехали по личной надобности, то предварительно вносили плату и получали простую подорожную, если же, как лермонтовский Печорин, «по казенной надобности», то есть по делам службы, то вам выдавалась подорожная, оплаченная казной. Плату – она называлась ПРОГОНЫ или ПРОГОННЫЕ – брали поверстно, то есть с версты. Если вы задумали бы выехать из города без подорожной, вас задержал бы дежурящий на заставе караульный офицер. В распоряжении этого офицера состоял нестроевой солдат, по тогдашней терминологии ИНВАЛИД (вовсе не обязательно увечный), который по его команде поднимал или опускал шлагбаум. В стихотворении «Дорожные жалобы», размышляя о том, как он кончит дни свои, Пушкин допускает и такое: …Иль мне в лоб шлагбаум влепит Непроворный инвалид. Итак, вы оплатили поездку, если этого не сделала казна, и оформили все документы. Заранее нанятый ямщик в обусловленное время приезжал с лошадьми к вам в дом или в гостиницу. Они впрягались в подготовленный вами собственный экипаж, и вы становились путешественником: следовали до ближайшей ПОЧТОВОЙ СТАНЦИИ (иначе – ПОЧТОВЫЙ ДВОР или ЯМ – отсюда и слово «ЯМЩИК»). Здесь путник предъявлял СТАНЦИОННОМУ СМОТРИТЕЛЮ подорожную, его записывали в особую книгу, после чего, при наличии свежих лошадей (а их иногда приходилось подолгу дожидаться: расписания не было), ехали до следующей станции, где повторялась та же процедура. Обстановка почтовых станций, хлопоты замученных станционных смотрителей, утомительное ожидание освободившихся лошадей, наглость высоких чинов или просто нахалов, требующих упряжки в первую очередь, тяжкие ночевки в неблагоустроенных и тесных помещениях – все это нам знакомо по многим литературным произведениям. «Обычные сцены: на станциях ад – / Ругаются, спорят, толкутся», – читаем в поэме Некрасова «Русские женщины». Зато «езда на почтовых» (на них именно летел Онегин к заболевшему дяде) была наиболее быстрой, в особенности же, если это были КУРЬЕРСКИЕ – лошади, приберегаемые для экстренных случаев, правительственных курьеров – фельдъегерей и особо важных персон. Разница в скорости между обоими видами образно отражена в попреке Иудушки Головлева племяннице Анненьке: «Ты вот на почтовых суп скушала, а я – на долгих ем». Третий способ – езда НА ВОЛЬНЫХ, или НА ОБЫВАТЕЛЬСКИХ. Тут уже не требовалась подорожная, но цена была гораздо более высокой. На почтовой станции вы нанимали по договоренной цене ямщика из местных жителей, с лошадьми, который вез вас до ближайшей станции, где нанимались новые лошади с ямщиком. В этом случае экипаж мог принадлежать не ездоку, а ямщику, что стоило, конечно, много дороже. Иногда этот способ передвижения назывался ездой НА СДАТОЧНЫХ, а лошади и кареты – ЯМСКИМИ. Возле почтовых дорог располагались деревни с ямщиками, обычно – оброчными крестьянами, ведал ими ЯМЩИЦКИЙ СТАРОСТА. И, наконец, четвертый способ передвижения стал возможен только начиная с 1820 года, когда между Петербургом и Москвой стал регулярно ходить рейсовый экипаж – ДИЛИЖАНС. Вскоре дилижансы стали курсировать и по другим маршрутам между крупными городами. Путешественники вначале негодовали: в отличие от старых возков или кибиток, где можно было лежать, в дилижансах приходилось только сидеть, притом в тесноте. Отсюда дилижанс (от франц. «diligence») насмешливо перекрестили в НЕЛЕЖАНС или СИДЕЙКУ. В статье «Путешествие из Москвы в Петербург» Пушкин отмечает удобство «поспешного дилижанса» по сравнению с прежней почтовой каретой. С прокладкой шоссе рейс между двумя столицами – 726 верст – дилижанс стал проделывать в двое суток с половиной, вместо четырех – четырех с половиной на перекладных до того. Мест в дилижансе было зимой четыре, летом – шесть. Дилижанс запрягался четырьмя лошадьми в ряд. Что касается почтовых лошадей, то по закону, в зависимости от чина и должности заказавшего, количество лошадей составляло: до трех – для неслужащих и чиновников низшего ранга, до 20 – для особ I класса табели о рангах. Важный сановник Каренин получал прогонные деньги на 12 лошадей. Рассказчик в повести Пушкина «Станционный смотритель», титулярный советник, указывает: «Находился я в мелком чине, ехал на перекладных и платил прогоны за две лошади». Даже для собственных экипажей количество лошадей строго регламентировалось в зависимости от чина и сословия владельца. Купчиха Большова в комедии Островского «Свои люди – сочтемся!» говорит о своей дочери, мечтающей выйти замуж за дворянина: «Только бы ей в карете ехать шестеркой». На что муж ее замечает: «Поедет и парочкой – не велика помещица!» Незначащий, казалось бы, разговор, однако за ним – существенные исторические реалии: ШЕСТЕРКОЙ в дореформенное время разрешалось ездить только дворянам, купцам же – не более чем на одной паре лошадей. ( Анна Савельева из «Эй, залетные!» Царапки, несмотря на богатство мужа, может только на одной паре лошадей разъезжать). Скорость движения почтовых экипажей составляла зимой не более 12 верст в час, летом – 8-10, осенью – не более 8 по немощеной дороге. В сутки проезжали 100-150 верст. Только фельдъегеря обязаны были ехать «столь поспешно, сколько сие будет возможно», и иногда проделывали в день 200 верст. В наш век сверхскоростей любопытно узнать, что называлось в старину нормальной скоростью, а что повышенной. В «Братьях Карамазовых» Достоевского узнаем, что Дмитрий «проехал до Мокрого на тройке час с четвертью при расстоянии 20 верст с небольшим». Если принять эти «20 верст с небольшим» за 23 километра, то ехал он со скоростью чуть более 18 километров в час, при этом «быстрая езда как бы вдруг освежила Митю». Ничего себе быстрая езда! Ямщик Балага в «Войне и мире», которого Анатоль Курагин нанял для того, чтобы увезти Наташу Ростову, «любил эту безумную езду, по восемнадцать верст в час», то есть 19 километров с небольшим. Какой помехой стал бы Балага на современных дорогах! Почтовые тракты иногда назывались СТОЛБОВЫМИ ДОРОГАМИ, так как расстояния на них отмечались ВЕРСТОВЫМИ СТОЛБАМИ. Поэма Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» начинается с того, что «на столбовой дороженьке / Сошлись семь мужиков». В некоторых произведениях встречается непонятное ныне слово «подстава». В «Войне и мире» навстречу немцу доктору, ехавшему из Москвы, была выслана «подстава на большую дорогу». ПОДСТАВОЙ назывались свежие лошади, высылаемые с кучером в обусловленное место для перепряжки их в экипаж взамен уставших.
МЕБЕЛЬ Мебель менялась (и меняется) медленно, но иные ее предметы все же отмерли, другие видоизменились, а третьи сменили свои названия. Например, БЮРО – затейливой конфигурации письменный стол с настольными ящиками и множеством отделений для хранения бумаг и мелких ценных вещей – сегодня можно увидеть разве только в музеях, у коллекционеров да в редких квартирах. У Собакевича «в углу гостиной стояло пузатое ореховое бюро на пренелепых четырех ногах, совершенный медведь». На бюро у Плюшкина «лежало множество всякой всячины», перечисление которой занимает у Гоголя около 20 строк. Бюро красного дерева стояло в комнате Ильи Ильича Обломова, героя романа Гончарова. Слово «кресло» прежде употреблялось чаще во множественном числе – «кресла». ВОЛЬТЕРОВСКИЕ КРЕСЛА, в которых сидели, например, бабушки в «Детстве» Толстого и в «Обрыве» Гончарова, отличались глубоким сидением и очень высокой спинкой. Неглубокое, удобное для работы за столом ГАМБСОВО КРЕСЛО – по имени создавшего его мастера – было у Павла Петровича Кирсанова («Отцы и дети»). Многие предметы пришли в барские дома с Запада – дань преходящей моде. БЕРЖЕРКА, на которой сидел старик в «Обыкновенной истории» Гончарова, – разновидность глубокого кресла. ПАТЕ – встречается у Лермонтова и Тургенева – нечто вроде табурета, мягкое сидение без спинки и подлокотников. КУШЕТКА – слово знакомое, ее варианты назывались ПОМПАДУРАМИ, КОЗЕТКАМИ (диван на двоих, для беседы – от французского «causer» – беседовать), КАНАПЕ – небольшой диван с приподнятым изголовьем. На канапе сидит Нина в последнем действии лермонтовского «Маскарада». Пушкин в «Домике в Коломне» писал: «…И хоть лежу теперь на канапе, / Все кажется мне, будто в тряском беге / По мерзлой пашне мчусь я на телеге». Гордостью многих помещиков были коллекции разного рода курительных трубок, часто выставленных для всеобщего обозрения на специальных пирамидах. ЧУБУКИ, то есть трубочные стержни, достигали подчас невероятной длины. Свою коллекцию трубок Ноздрев показывает Чичикову. Современные трубки легко помещаются в кармане, старинные же по длине напоминали духовые инструменты, поэтому мы не должны удивляться, читая о «прислоненной к постели только что выкуренной трубке» у Обломова. Трубки часто изготовлялись из морской пенки – огнестойкого минерала и назывались ПЕНКОВЫМИ; не произносите это слово «пеньковые», так как ПЕНЬКА – конопляная пряжа – здесь ни при чем. Чисто русским предметом мебели был ПОСТАВЕЦ – невысокий шкаф для хранения посуды, который мы встречаем в пьесах Островского. Многие мужчины имели обыкновение писать стоя или сидя на табурете за КОНТОРКОЙ – высоким столиком с наклонной плоскостью в виде ПЮПИТРА, или, как тогда говорили, ПЮЛЬПИТРА. По воспоминаниям Тургенева, Белинский и Гоголь писали, стоя за конторкой. Художник В. А. Серов изобразил за конторкой своего отца композитора А. Н. Серова. В карты играли за особыми ЛОМБЕРНЫМИ столами со складной столешницей, превращающейся при раскладке в квадрат, обитый зеленым сукном, – на нем делали записи мелом. ЛОМБЕР – давно забытая карточная игра. «Зовут задорных игроков / Бостон и ломбер стариков», – писал Пушкин. БОСТОН – тоже популярная в старину игра в карты. В повести Л. Толстого «Два гусара» автор показывает нам «раскинутый старинный бостонный стол с инкрустациями». Увидев у классиков слово «холодильник», мы невольно представляем себе современный электрохолодильник. Слово это в устах литературных героев прошлого века вызывает недоумение. Но ХОЛОДИЛЬНИКОМ в старину назывался простой ледник, то есть ящик для продуктов, проложенных льдом. Читая классиков, натыкаешься на устарелое написание (и звучание) некоторых названий предметов домашнего обихода: «шкап» вместо «шкаф» («Дорогой, многоуважаемый шкап!» – говорит Гаев в «Вишневом саде» Чехова), «стора» вместо «штора», «снурок» вместо «шнурок» и т.п. Меняются слова и по родам (прежде чаще говорили «зала» вместо современного «зал»), и по падежным окончаниям. Кстати, если сейчас МЕБЕЛЬ – понятие собирательное, то в прошлом это слово означало «отдельный предмет обстановки». «Мебели, довольно хорошие, были покрыты пылью», – так сказано в «Невском проспекте» Гоголя. Это – нюансы, они не затрудняют чтение, зато придают тексту особый аромат старины, словно ПАТИНА – зеленоватый налет на старинной бронзе.
ОСВЕЩЕНИЕ Сложно обстояло дело с освещением. В крестьянских избах исстари для этого служила ЛУЧИНА – длинная щепа, укрепленная в СВЕТЦЕ – примитивной подставке с железными рожками кверху. За горящей лучиной приходилось непрерывно следить, заменять сгоревшую новой, для чего нужен был их запас. На юге и западе России распространен был КАГАНЕЦ – черепок или блюдце, наполненные салом иВ домах побогаче светили свечами – ВОСКОВЫМИ (из пчелиного воска) и САЛЬНЫМИ. Восковые свечи горели ярче и стоили дороже, их можно было видеть чаще всего в домах аристократов, например у князя Василия и старика Болконского в «Войне и мире». В повести «Два гусара» Л. Толстой пишет «о ярком и мягком освещении восковых свеч». В основном же восковые свечи использовались в церковном обиходе, где сальные были запрещены. Три свечи на стол никогда не ставили из суеверия – к покойнику. Крупные, тяжелые подсвечники назывались ШАНДАЛАМИ. В комнате Лизы («Пиковая дама» Пушкина) «сальная свеча темно горела в медном шандале». Большой фигурный подсвечник для нескольких свеч назывался ЖИРАНДОЛЬ. Сальные свечи немилосердно коптили; нагар, то есть обгоревший кончик фитиля, снимали особыми щипцами и клали в лоточек. «СНЯТЬ СО СВЕЧИ» означало удалить нагар. Гасили свечи ГАСИЛЬНИКОМ – колпачком на ручке, накрывающим фитиль. Фитиль иногда называли СВЕТИЛЬНЕЙ. ПАЛЬМОВЫМИ СВЕЧАМИ именовались свечи, изготовленные из пальмового масла. Затем появились свечи более совершенные, горящие ровно и почти без копоти, сделанные из различных природных или химических составов – спермацетовые, парафиновые и дошедшие до наших дней стеариновые. КАЛЕТОВСКАЯ СВЕЧА, упоминаемая в рассказе Л. Толстого «Два гусара», – стеариновая свеча высшего качества, по имени свечного фабриканта Калета. ЛАМПОЙ чаще всего называли одну или несколько свечей на общей подставке, стоячей или подвешенной, снабженной абажуром, обычно зеленым. Вспомним название кружка, в котором состоял молодой Пушкин, – «Зеленая лампа». Комнатная лампа, в которой горючая жидкость стекала вниз к горелке, расположенной ниже резервуара, именовалась КЕНКЕТ. У Дениса Давыдова в «Современной песне» есть строки: «Вот гостиная в лучах; / Свечи да кенкеты». Лампа с особым механизмом для подъема масла называлась КАРСЕЛЬ. Слово это можно встретить у Лескова и Григоровича, причем у последнего о кенкетах говорится так: «в несколько сот рублей за штуку», – стало быть, вещь необычайно дорогая. Масляные лампы сменились СПИРТОВЫМИ и КЕРОСИНОВЫМИ. Последние широко вошли в обиход с развитием нефтеперерабатывающей промышленности, в 1860-х годах, и дожили до нашего времени. В русской литературе мы встречаемся с керосиновыми лампами в романе Тургенева «Новь» (1877 год). Первое время керосин назывался также ПЕТРОЛЕУМ («каменное масло») или ФОТОГЕН («рождающий свет»). К середине прошлого века сначала в Петербурге, потом в Москве появилось ГАЗОВОЕ ОСВЕЩЕНИЕ. В частных домах оно почти и не использовалось – газом освещались улицы, клубы, театры и другие крупные общественные здания. Газовый рожок горел у подъезда дома Карениных в «Анне Карениной», но не в самом доме. В том же романе газом освещается ресторан «Англия», в котором встречаются Левин и Стива Облонский. Газовые фонари исчезли с улиц Москвы только в 1932 году. Только к концу XIX века в крупных городах – сначала в общественных зданиях и на улицах, а затем и в частных квартирах – появилось электрическое освещение, постепенно вытеснившее керосиновое, свечное и газовое.
МЕЛКИЕ ВЕЩИ. Письменные принадлежности сильно отличались от современных. До середины XIX века писали ГУСИНЫМИ ПЕРЬЯМИ, для чего их надо было особым образом оттачивать – «чинить»; отсюда «перочинный ножик». Некоторые чиновники делали это столь искусно, что их только за это и держали на службе, ежели других способностей они не проявляли. Стальные перья внедрялись туго, особенно в учебных заведениях, – считалось, что они портят почерк. В романе Достоевского «Идиот» князю Мышкину, чтобы испытать его почерк, Аглая предлагает: «Вот перо, и еще новое. Ничего, что стальное? Каллиграфы, я слышала, стальными не пишут». Написанное чернилами высушивали мелким песком, который хранился в особой ПЕСОЧНИЦЕ. «Большой квадратный конверт шумел тогда, как детская погремушка, по причине песка, которым густо посыпалось письмо», – вспоминает П. А. Кропоткин в «Записках революционера». Кстати, конверт в то время часто называли КУВЕРТОМ – так, например, постоянно у Тургенева. Конверты запечатывались сургучом, к которому прикладывалась специальная именная ПЕЧАТКА с инициалами или гербом, или заклеивались ОБЛАТКАМИ – бумажными кружочками, смазанными клеем. Вот как Татьяна Ларина запечатывает письмо Онегину: «Письмо дрожит в ее руке; / Облатка розовая сохнет/ На воспаленном языке». Мимоходом отмечу здесь тогдашнее значение слова «воспаленный»: не воспалившийся от болезни, а распаленный, разгоряченный от волнения. Слово «бумажник» в современном его значении вошло в язык поздно: одно время этот предмет называли КНИЖНИК или даже КНИЖКОЙ (по сходству) – так у Гоголя – или ПОРТФЕЛЬ. Поэтому не будем удивляться, читая в «Нови» Тургенева, что Сипягин достал из кармана «портфельчик и вынул оттуда карточку», а в «Бедных людях» Достоевского – о том, что «его превосходительство вынимает книжник и из него сторублевую». Карманные часы большой точности назывались по выпускавшей их французской фирме БРЕГЕТ. Они напоминали о времени боем: отсюда «пока недремлющий брегет / Не прозвонит ему обед» в «Евгении Онегине». В рассказе «Часы» Тургенева узнаем, что герой «приобрел себе настоящий брегет, с секундной стрелкой, обозначением чисел и репетицией». Числа здесь – дни месяца, РЕПЕТИЦИЯ – механизм для боя. У Куприна есть рассказ «Брегет» – история исчезновения дорогих часов, кончившаяся трагически. Как и другие пружинные часы того времени, брегет заводился не заводной головкой, а особым ключиком, привешенным на цепочке. Отсюда фраза в «Казаках» Л. Толстого: один из молодых людей, провожавших Оленина на Кавказ, «играет ключиком часов». К той же цепочке прикреплялась иногда упомянутая выше печатка для оттискивания на сургучной печати на письмах; на такую золотую печатку Ноздрев предлагает Чичикову сыграть в шашки. Часы, которые носят с собой классические герои, были только карманные – нынешние наручные часы, полностью их вытеснившие, появились перед первой мировой войной. И, наконец, о принадлежности, которую непременно брали с собой в дальнюю дорогу. ПОГРЕБЕЦ – так назывался небольшой сундучок с посудой и провизией. Юный Гринев в «Капитанской дочке» везет с собой погребец, которым ведает Савельич. В «Воскресении» Л. Толстого офицер в дороге «достал из погребца четвероугольный графинчик с коньяком и бисквитом».
ЕДА И НАПИТКИ Здесь непонятного, то есть устаревшего, у классиков встречается очень мало. Кухня наша, хотя и обогатилась заметно за счет западных и восточных блюд, тем не менее радикально не изменилась. Непонимание могут вызвать лишь некоторые аристократические, изысканные блюда, вроде нетленного СТРАСБУРГСКОГО ПИРОГА, упоминаемого в «Евгении Онегине». Так назывался паштет из гусиной печени, привозимый из-за границы в консервированном виде (поэтому-то и «нетленный»). Или знакомый по «Ревизору» ЛАБАРДАН – особым образом приготовленная треска, своего рода деликатес. Исчезли и забылись, с другой стороны, нищенские крестьянские блюда вроде ТЮРИ – хлебного крошева в квасе или в соленой воде. «Кушай тюрю, Яша! / Молочка-то нет!» – говорит крестьянка у Некрасова маленькому сыну. Удивление могут вызвать КОНСЕРВЫ, подаваемые к столу у Карениных. Это, разумеется, не современного типа фабричные консервы, запаянные в жестяных банках или стеклянной посуде с плотными крышками, – такие появились в розничной продаже только к концу прошлого века (для армии изготовлялись раньше). Консервами же в то время назывались разного рода соленья и маринады растительного происхождения, изготовляемые либо домашним поваром из продуктов, привезенных из имения, либо ресторанными кулинарами. Из напитков особого внимания заслуживают КИСЛЫЕ ЩИ. Что означает фраза у Гоголя: «Чичиков выпил бутылку кислых щей»? С каких пор щи пили из бутылки? В неоконченном романе Пушкина «Рославлев» говорится о патриотическом подъеме, охватившем русское общество в связи с вторжением в Россию наполеоновской армии: «…кто отказался от лафита и принялся за кислые щи». То есть, казалось бы, французскому вину предпочел исконно русское блюдо. Но «кислые щи» – не блюдо, а напиток. Так именовался особого рода шипучий квас, который бродил так, что его можно было держать только в очень толстой бутылке. Другими забытыми безалкогольными напитками были СБИТЕНЬ – из меда с пряностями и подаваемый на балах ОРШАД – охлажденное миндальное молоко (сок) с сахаром. Названия иностранных горячительных напитков в разговорной речи часто искажались до неузнаваемости: бурдашка вместо бордо, ель вместо эль (Розальская в «Что делать?»), бальсан вместо бальзам, пунштик – вместо пунш и т.д. (Ю.Федосюк "Энциклопедия русского быта 19 века)
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 11
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
!!!
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума